Архіви: Новини

Павел Коваль, депутат Европейского парламента, Глава делегации Европейского парламента в Комитете парламентского сотрудничества Украина-ЕС откровенно оценил европейские перспективы Украины во время Медиа-клуба Института мировой политики.Соглашение об ассоциации Украина-ЕС не подпишут до выборов{1}
Алена Гетьманчук, директор Института мировой политики, Павел Коваль, депутат Европейского парламента, глава делегации Европейского парламента в Комитете парламентского сотрудничества Украина-ЕС:

Павел Коваль:

Последний раз мы встречались два года назад. Что касается моей работы, то ничего не изменилось: я по-прежнему руковожу делегацией Европейского парламента к Комитету парламентского сотрудничества «ЕС-Украина». Однако, на сегодняшний день после двух таких довольно напряженных лет можно говорить о периоде замедления и торможения в отношениях Евросоюза с Украиной.

{2}
Андрей Жигулин, “5 канал”, Виктор Шлинчак, глава Наблюдательного совета ИСП, Сергей Терешко, АПУ

Как вы знаете, я часто бываю в Украине, и мои публикации регулярно появляются в украинских средствах массовой информации. У того, кто следит за этими публикациями, может появиться впечатление, что в моем отношении к этой сфере появился пессимистический элемент. Это действительно так, потому что был такой момент, когда ожидалось, что все закончится успешно и придет момент парафирования договора между Европейским Союзом и Украиной. У меня сейчас впечатление, что начался период довольно сильного торможения.

Я недавно просматривал публикации и статьи, которые появились в период до Оранжевой революции, то есть еще перед 2004 годом. Я заметил, что сейчас появляются похожие или идентичные предложения, свойственны одним и тем же политиков. Все, что было сказано тогда, сейчас повторяется. И меня это в определенном смысле потрясло. Это не означает, что я считаю, что все повторится. Но мне кажется, что элемент сомнения в украинской политике сейчас довольно сильный.
{5}
Віталій Портніков

Давайте поговорим о том, какие были факторы оптимизма последние несколько лет. Я имею в виду период после выбора Януковича Президентом. Во-первых, это были личные решения самого Президента. Например, его решение поехать сначала в Брюссель для того, чтобы показать направление своих мыслей – не столько пронатовское, сколько проевропейское. Потом были элементы внутренних изменений, реформ, в том числе связанные с либерализацией визового движения. Также я считаю, что хорошим действием Януковича было назначение Клюева и его успешные шаги на протяжении последних нескольких месяцев. Это не завершилось парафированием договора, но активные усилия Клюева повлияли на позитивный результат.
{4}

Алена Гетьманчук, директор Института мировой политики: Вы упомянули об усилиях Андрея Клюева. Однако, как нам известно, Президент Янукович принял решение перевести его на должность Секретаря Совета национальной безопасности и обороны, в то время как пост первого вице-премьера достался Валерию Хорошковскому. Как бы Вы оценили его назначение?
{3}
Павел Коваль

Павел Коваль: Хорошковский очень целеустремленный и настойчивый политик. Однако, мне тяжело судить, насколько будет эффективен. Могу отметить, что у него нет практической привязанности, то есть, нет министерства, поэтому сложно предугадать, как это назначение отобразится на практике. Но, я думаю, мы скоро узнаем. Еще хотелось бы добавить, что существует некий формальный элемент ослабления отношений с Европейским Союзом. Раньше комитет по вопросам европейской интеграции в парламенте имел гораздо больше полномочий и влияния. Мне кажется, что сейчас подобные структуры наших отношений немного размываются. Возможно, некой компенсацией станет сильная личность Хорошковского. Как бы ни было, я хотел бы его поздравить. Всякий раз, когда я его видел, я понимал, что передо мной политик, у которого много амбиций на будущее.

Алена Гетьмачук: И президентских амбиций в том числе…

Павел Коваль: Я не стал бы так говорить. Во всяком случае, мне об этом ничего не известно.

Возвращаясь к украинско-европейским отношениям за последний период, очень важным положительным элементом было активное участие украинских партий в политическом европейском движении. Ядром, вокруг которого все должно было хорошо завершиться, было польское председательствование в Евросоюзе. Однако этого не случилось.
{9}

Возможно, парафирование состоится в марте. Однако это не решит вопрос дальнейшего подписания и ратификации данного Соглашения. Ключевым фактором в этом контексте станет проведение выборов в Украине в октябре. Могу Вас заверить, что до выборов не стоит ожидать существенного изменения ситуации.

Скажите, если лидеры оппозиции в Украине останутся под стражей не будут допущены к выборам, склонен ли Европейский Союз признать такие выборы легитимными?

Павел Коваль: Собственно, сам Блок Юлии Тимошенко легитимизировал эти выборы, поддержав в парламенте новый избирательный кодекс, и фактически приняв условия избирательной реформы. Я, как европейский политик, не чувствую себя вправе требовать участия в выборах Юлии Тимошенко, если этого не требует ее политическая сила. В свою очередь, я продолжаю говорить о деле Тимошенко в Европарламенте, постоянно поддерживаю контакт с украинским омбудсменом. Кроме того, я пытаюсь добиться возможности встретиться с Юлией Тимошенко. Хочу подчеркнуть, что, пребывая в тюрьме, она остается, прежде всего, политиком.

Я хотел бы встретиться с лидерами оппозиции, которые находятся в местах лишения свободы. Подобные посещения соответствуют не только моральным нормам, но и общепринятым европейским стандартам.

Что касается непосредственно выборов, то и власть, и оппозиция должны быть заинтересованы в том, чтобы получить от их проведения максимум. Образно говоря, парламентские выборы – это ваш последний комплект «серебряных ложечек», и все участники политического процесса должны понимать, что выборы – это последнее семейное сокровище Украины, ответственность за сохранение которого разделяют все.

Нужно приложить максимальные усилия, чтобы выборы состоялись максимально прозрачно. Я имею в виду не только сам процесс голосования, но также и те процедуры, которые осуществляются до и после него, то есть это и избирательная кампания, и формирование коалиции в парламенте, и много чего другого.

Еще один важный вопрос – это процедура передачи власти. Правительственная партия должна быть готов передать, а нынешняя оппозиция должна быть готова принять власть. Я общался со многими как провластными, так и оппозиционными, политиками, интеллектуалами, духовными лидерами в Украине. Всем я задавал подобные вопросы, можно сказать, провел небольшой тест. Знаете, у меня сложилось впечатление, что в государстве нет готовности к изменениям. Политическая сила, которая пребывает сейчас у власти не готова ею с кем-либо делится, в то время, как оппозиция не может похвастаться программой действий на случай, если она победит на выборах. Сейчас все вопросы решаются очень эмоционально, но в политике нельзя реагировать на эмоции.

Украине сейчас следует обратиться к молодому поколению. Именно молодые люди сейчас стремятся видеть свою страну интегрированной в международное сообщество. Это поколение не знает границ. Мы наблюдали его во время Арабской весны. То, что увидел в свое время Муаммар Каддафи, может постигнуть и Александра Лукашенку, и Владимира Путина. Контекст таких событий будет разный, но движущая сила будет одна и та же: новое поколение, жаждущее перемен и справедливости.

Ввиду этого, на период кризиса в политических отношениях Украине и ЕС необходимо развивать общее информационное пространство, добиваться увеличения контактов, упрощения визового режима. Также необходимо больше ресурсов выделять на образовательные программы, культурный диалог.

Если есть время считать «серебряные ложки», то разрешите напомнить о такой инициативе. В свое время в Европейском Парламенте была создана инициативная группа «Друзья Украины», соответственно в украинском парламенте была создана соответствующая группа «За европейский выбор». Как вы считаете, целесообразно ли было бы поддержать такую инициативу создания в парламентах всех государств-членов Европейского Союза похожих групп «Франция – Украина», «Швеция – Украина» и т.п.?

Павел Коваль: Такие группы есть практически во всех парламентах. Например, в польском парламенте есть так называемая «группа друзей», но кроме того есть еще и Парламентская ассамблея, то есть более высокий уровень парламентского сотрудничества. Что касается Европарламента, таких инициатив довольно много. Я хочу сказать для тех из присутствующих, кто занимается этим вопросом, что официальным институтом, который имеет основания, предусмотренные в договоре и в регламенте Европарламента, является именно тот орган, которым я руковожу. Все другие – это дополнительные органы, дополнительные организации, которые созданы добровольно, по зову сердца. Но я думаю, что они самостоятельно ничего не могут сделать во время наблюдения за процессом проведения выборов. В последнее время в Украине, по моему впечатлению, доминируют пессимистические настроения, дескать, выборы не удастся провести честно. Это преувеличение. Просто надо хорошо подготовиться. У меня такое ощущение, что эти «серебряные ложечки» будут сохраняться лучше в результате работы подготовленных международных наблюдателей, а не просто парламентариев. Я имею в виду, что наблюдение за выборами должно вестись как во время всего процесса, в течение дня, так и вечером при пересчёте голосов. А потом и во время пересчёта голосов на более высоком региональном уровне. В этом лучше всего помогают представители неправительственных организаций. Было бы лучше, если бы все депутаты прислали на подготовку такого рода своих ассистентов, и это будет лучшим выходом, нежели участие самих политиков в наблюдении за выборами. И тогда лучше всего будет нам всем надеть кальсоны (хотя неизвестно, будет ли так холодно в то время) и поехать куда-нибудь за пределы больших городов, посетив течение дня где-то 12 местных избирательных участков. Политики должны будут тогда заняться своими обязанностями, а наблюдатели своими. Если будет такое желание, я могу лично принять участие в таких курсах, в такой подготовке наблюдателей, могу также попросить других депутатов, чтобы они включились в этот процесс. ОБСЕ подготовит тоже своих наблюдателей (я даже считаю, что они в чем-то лучше. Пригласите всех своих друзей. Это то, что мы реально можем сделать и нельзя считать это каким-то плохим вмешательством. Я думаю, что другого выхода нет.

Как вы оцениваете вчерашний инцидент в Качановской колонии, когда депутата Европарламента не пустили к Тимошенко? Власть Украины пассивно реагирует на призывы освободить Тимошенко? Какая у вас есть версия по этому поводу?

Павел Коваль: Я не хочу публично комментировать, в чём заключается нежелание правительства Украины решить эту проблему. Я думаю, что это должен быть формальный контакт на соответствующем уровне, то есть этим должны заниматься соответствующие депутаты, с соответствующими полномочиями. Я думаю, что нет преград, чтобы кто-то конкретный встретился с политиком, пребывающим в тюрьме, и я просто удивлён, что из этого раздувают большое политическое дело.

Алена Гетьманчук: Возвращаясь к Польше, мы сейчас видим, что там появились разные позиции по поводу того, как надо действовать по отношению к Украине, появилось известное письмо вице-спикера сейма Ванды Новицкой о том, что польская власть ничего не делает для освобождения Тимошенко. Как вы видите: как будет действовать Польша как последний стратегический оплот Украины в Европе? Объединит ли она усилия с Литвой, или будет действовать в одиночку?

Павел Коваль: Я думаю, что Ванда Новицкая действовала в этот момент эмоционально, потому что она только сейчас начинает заниматься делом Тимошенко, и еще не очень сориентировалась в этом вопросе. Она сделала то, что сделала. Возможно, она хотела обратить на себя внимание в Польше. Я хотел бы ко всему в жизни подходить положительно, поэтому я хотел бы прокомментировать это так: милости просим госпожу Новицкую в круг людей, которые интересуются делом Тимошенко и Украиной.

Собственно, в Польше наблюдается большой интерес к этому вопросу: он стоял на повестке дня и у премьер-министра, и у президента. Не скрою, сейчас в польском политикуме присутствует элемент разочарования. Это мое личное мнение. Такое впечатление, что представители Польши имели сбалансированную позицию по отношению к Украине в последние два года, эффективность которой была равноценна эмоциональным заявлениям некоторых западных политиков. Но быть слишком умеренным тоже не решение вопроса. Надеюсь, что разочарование не приведет к погашению интереса к Украине. Ведь далеко не очевидно, что все в Польше интересуются Украиной. Ведь это не всегда так легко, как может показаться. Я хочу напомнить, например, Леха Качинского, который принимал активное участие в украинских вопросах и его довольно сильно за это критиковали. У меня такое впечатление, что некоторые украинские политики воспринимают польскую заинтересованность в Украине как данность. Но на самом деле это вовсе не очевидно с польской точки зрения.

Сейчас, мне кажется, Украине нужно продолжать развивать отношения с ЕС, и сохранить их интенсивность. Надеюсь, Польша будет этому способствовать. После 2007 года этот вопрос стал довольно сложным, поскольку отношения с Украиной стали предметом внутриполитической борьбы. Представители «Гражданской платформы» часто сетовали, что в украинском направлении нет успеха. Сегодня же никто не оценивает таким же образом Сикорского и Туска. А я, со своей стороны, даже стараюсь быть для них стимулом, говорю – идите дальше, несмотря на то, что явного успеха не было. Он будет в более широкой и более длительной перспективе. Честно сказать, в мой адрес тоже звучат порой упреки по поводу того, что я будто бы мало критикую нынешнюю украинскую власть.
{7}
Альона Гетьманчук та Павел Коваль

Алена Гетьманчук: Понятно, что наблюдается некое разочарование в Украине и нежелание тратить свои ресурсы и усилия на вещи, которые кажутся малоэффективными, а почасту и бесполезными. Но все же, что собирается предпринять Польша? Вы опустили руки или у вас есть четкий план? Какой тренд доминирует в польской политике?

Павел Коваль: Я бы ответил немного образно на Ваш вопрос. У каждого политика есть мешочек с жетонами, с которыми он и приходит в Европейский парламент. Польские политики слишком много таких жетончиков потратили на Украину. Нельзя сказать, что они много чего потеряли из-за этого, но теперь у них попросту нет жетонов на другие, не менее важные вещи. Но все мы надеялись, что наши жетончики, вложенные в Украину, скоро принесут свои плоды. Когда же такой результат заставляет себя ждать, политики становится более слабым. Именно так сегодня выглядит ситуация с польскими политиками. К примеру, Коморовский (президент Польши – прим. ред.) наверняка мог успокаивать канцлера ФРГ Ангелу Меркель, мол, давайте не будем слишком эмоционально реагировать на события в Украине, все утихнет, все поуляжется, давайте подождем. Возможно, так оно и было. Может и премьер Туск вел подобный разговор с европейскими политиками. Когда же это было сказано и не раз, и не два, а реакции и каких-то подвижек с украинской стороны так и не наблюдается до сих пор, естественно, польские политики оказались в достаточно неудобном положении. Именно такой элемент и появился в наших отношениях.

Что касается Вашего вопроса, какой у нас план действий… Думаю, необходимо продолжать активно строить наши двусторонние отношения. Не стоит забывать, что кроме европейской интеграции существуют также польско-украинские отношения. Нам нужно акцентировать внимание на молодежных обменах, выделять больше финансирования на стипендии, гранты. Кроме того, важно привлечь в Украину крупные польские инвестиции, правда, опять таки, здесь хотелось бы увидеть шаги навстречу с украинской стороны.

Кстати, сегодня мы еще не упоминали о Евро-2102. Я считаю, что в этом проекте мы потеряли очень много. Оказалось, что это событие рассматривается просто как бизнес. Еще будучи в правительстве, я регулярно обращал внимание на то, что это должно быть не только бизнесом, но и масштабным общественным событием. Однако никто так и не организовал ознакомительную поездку городами Украины для польских учеников, и наоборот. Никто не провел литературный конкурс о спорте. Никто не придумал музыкальный фестиваль. Можно было б сделать еще много других, полезных и интересных вещей для украинско-польских отношений. Я уверен, что если бы турнир такого уровня совместно принимали, скажем, Россия и Германия, подобных инициатив было бы гораздо больше. Наверняка, была бы проведена большая выставка, посвященная российским городам, перевели бы множество книг. Да что там, возможно бы даже построили дополнительную сеть трубопроводов. Мы же такой возможностью не воспользовались. В результате, Евро-2012 просто закончится тем, что кто-то хорошо на нем заработает, а люди так и останутся сидеть дома и мечтать о билетах на матч.

Обобщая, замечу, что именно в социальной, культурной, общественной плоскости нам много предстоит сделать в наших двусторонних отношениях. Таков мой взгляд на перспективы нашего диалога. Плюс вопросы нашей исторической памяти. Я недавно побывал в Ивано-Франковске, и в который раз убедился, что эти вопросы волнуют многих. Таким может быть план развития нашего двустороннего сотрудничества.
{10}

Спасибо вам за интересные вопросы. Хочу отметить, что чувствую себя в Украине как в демократической стране. Как политик я могу себе позволить немного больше, чем министр или замминистра, поэтому я старался быть предельно откровенным, отвечая на Ваши вопросы.

Алена Гетьманчук: Я тоже хочу поблагодарить Вас за такие искренние и подробные ответы, и за Ваши усилия, направленные на улучшение украинско-польско-европейских отношений.

{8}

Фото Наталії Сагалатої

Пропонуємо Вашій увазі стенограму відеоконференції «Вибори 2012: наслідки для Росії та регіону», що відбулася в Інституті світової політики 14 березня 2012:Николай Петров, председатель программы «Общество и региональная политика» Московского Центра Карнеги: «В отличие от Украины и даже от Беларуси, в России власть еще ни разу не менялась в результате выборов»По поводу легитимности президентских выборов в России с самого начала возникали вопросы, и после того, как они прошли, эти вопросы никуда не делись. Есть три основных фактора, которые позволяют считать, что выборы были недостаточно легитимными. Один – это третий строк Владимира Путина и Конституция. Второй – это недопущение целого ряда кандидатов. Отбор кандидатов проводился Кремлем и, по сути, в интересах главного кандидата. И третий – это то, как шла кампания, которая действительно демонстрировала очень активное участие Владимира Путина, в том числе с элементами злоупотребления служебным положением, потому что большую часть кампании он провел не как кандидат, а как премьер-министр страны. Если вы посмотрите на освещение кампании, то увидите, что он был главной доминирующей фигурой во всех средствах массовой информации.
Само голосование, которое некоторые эксперты называют одним из самых честных в России за последние годы, тоже вызывает целый ряд вопросов. Пока мы, скорее, можем говорить о возможных массовых фальсификациях, ориентируясь на те цифры, которые есть. Одна из них, например, такая, что по сравнению с 1 января 2012 года, на 4 марта число избирателей выросло на 1,25 миллиона человек, включая 250 тысяч в одной только Москве и 380 тысяч в Петербурге. Это иллюстрация того, что использовались относительно новые технологии, когда по так называемым дополнительным спискам голосовали люди, не включенные в базовые списки избирателей.
В отличие от Украины и даже от Беларуси, в России власть еще ни разу не менялась в результате выборов. В России действует схема: сначала политические элиты делают свой выбор, а потом этот выбор легитимизируется на общенародном голосовании. В этом смысле претензии и сомнения в легитимности имеют очень серьезное значение для политической системы, поскольку определяют неспособность власти предпринимать какие-то серьезные жесткие шаги, которые требуют и сильной власти, и уверенности в том, что она легитимна.
Политическая реформа в России уже идет и то, как она идет, позволяет предположить, что в какой-то момент могут состояться досрочные выборы Государственной Думы. Сам факт проведения досрочных выборов опять-таки может подрывать легитимность президентских выборов, которые во многом были основаны на результатах думских.
Ирина Прохорова, главный редактор журнала «Новое литературное обозрение», соучредитель «Фонда Михаила Прохорова»: «Мы вступаем в важный этап нового диалога власти и общества»
Назвать эти выборы легитимными довольно сложно. Фальсификации были колоссальные, и сейчас штаб Михаила Прохорова собирает огромное количество документальных подтверждений этого. И даже если можно было сделать идеальную картину, собрав только реальные голоса, и победил бы Путин, я все равно бы сказала, что это условно легитимные вещи. Дело в том, что информация о других претендентах блокировалась. Даже то время, которое по закону положено любому кандидату в президенты для освещения своей программы, полностью не отдавалось. У моего брата отняли несколько телевизионных эфиров, просто не разрешили их провести. Таким образом, быть на публике и рассказать о том, как он видит свою программу, будущее России, какие у него есть идеи по поводу реформирования системы власти, правосудия и других вещей, он просто не смог.
В регионах блокировались любые возможности презентации его программы, просто не пустили во многие регионы. В Петербурге было особенно замечательно, потому что там удалили практически всех наблюдателей от Прохорова, а под их видом пустили представителей власти по фальшивым удостоверениям. В Петербурге были «мертвые души», когда просто записывались умершие.
Я бы хотела сказать о позитивных впечатлениях. Политическая активность людей, которую трудно было предположить несколько месяцев назад, говорит в пользу того, что российское общество никогда не впадало в спячку, что эти 10-12 лет шел очень мощный внутренний процесс развития гражданского общества, пересмотр очень многих заблуждений. Создавалось очень много общественных движений, которые боролись с произволом на местах. Правозащитные организации работали много и довольно эффективно. И то, что мы увидели в декабре, первые публичные выступления масштабного плана – это верхушка айсберга. Не знаю, как дальше власть будет работать, позволит ли она выражать свои мнения открыто или будет пытаться закручивать гайки, но мне кажется, этот мощный процесс эволюции общества уже виден и вряд ли остановим.
Основной вопрос на всех митингах, который задавали люди, стоящие на улице: что мы должны дальше делать? То есть, идея не просто выходить митинговать, кричать «Долой Путина!», «Россия без Путина!», а идея, что можно сделать позитивного, что можно организовать, как дальше работать по созданию института гражданского общества. Будущность страны, может быть, больше зависит не от перестановок в самой власти по принципу квартета, а скорее, каким образом общество сможет далее самоорганизоваться, выдвинув целый ряд разных институций, которые могут объединяться и выдвигать какие-то серьезные требования. Опираясь на такие новые институции, поддерживая их, мы можем реально что-то изменить в стране.
Как мы знаем исторически, любая власть желает быть авторитарной и она становится таковой, если общество не выставляет систему сопротивления, буферов в виде институций общественного мнения и влияния на власть. Мы вступаем в важный этап нового диалога власти и общества.
Алексей Малашенко, сопредседатель программы «Религия, общество и безопасность» Московского Центра Карнеги: «Путин – не национальный лидер, потому что он напуган»
Путин – не национальный лидер. Это совершенно очевидно, потому что он напуган. Испуганный человек не может быть национальным лидером. Если бы он рискнул на второй тур, где бы наверняка победил, то выглядел бы сейчас намного престижнее.
Не будет того, что было, хотя бы по той простой причине, что им не совсем довольна элита. Мы много говорим о Путине, но, наверное, нужно уже думать несколько шире. Видимо, будет не этот самый путинский авторитаризм, а будет некая система сдержек и противовесов, которая формируется. Путин будет играть свою роль, но это уже не тот Путин, которого раньше все так любили. Надо определиться, а с чем собственно общество имеет дело? Тем более что это «нечто» будет развиваться, эволюционировать и там будут разные неожиданные варианты.
За всех говорить не буду, но про Кавказ и Центральную Азию можно сказать то, что там задумались, с кем и как иметь дело. Евразийский союз, Единое экономическое пространство – все это замечательно и прекрасно, но это все невозможно без Узбекистана и Украины. А будут ли там они, неизвестно. Подо что они будут идти? Под Путина? Поэтому эти выборы, уже третье избрание Путина, которое мы сейчас наблюдаем, оказывает влияние на все то, что мы видим вокруг себя. Несколько замедленное влияние, но, тем не менее, это игнорировать нельзя.
Ирина Бережная, народный депутат, Партия регионов:
Ирина Дмитриевна, позволю задать себе несколько парадоксальный вопрос: не думаете ли вы, что протесты в Москве на Болотной площади и в других городах России сыграли не только против Владимира Путина, но и на руку Владимиру Путину, поскольку, как точно заметил в своей статье в журнале «Россия в новой глобальной политике» Федор Лукьянов, протесты мобилизировалипропутинский электорат, который в другой ситуации явно предпочел остаться дома, чем идти на выборы, будучи уверенным в убедительной победе Владимира Владимировича и так?
Ирина Прохорова: Эта версия тиражируется очень широко, но мне кажется, что она абсолютно неверная. Мы мало знаем даже в собственной стране об истории протестного движения последнего полугода. Более-менее известно о московских, питерских событиях, но, например, еще вначале ноября в Красноярске были протесты. Там 10-15 тысяч человек с детьми вышли на улицу против строительства какого-то коксо-перерабатывающего предприятия. Это такой экологический протест, к которому даже начали подключаться политические партии. Поэтому нельзя говорить, что это произошло вдруг. Большое количество внутреннего, еще никак неоформленного недовольства в обществе существует. Его больше, чем мы думаем.
Скорее, здесь был мобилизирован репрессивный аппарат, работающий на выборах, где всем был дан приказ: как хотите, но извольте сделать нам тот процент, который требуется.
Я сомневаюсь, что Путин даже в свои первые два срока был таким уж национальным лидером. Это очень сомнительно, потому что и предыдущие выборы были специфически аранжированы.
Николай Петров: В краткосрочной перспективе в логике президентской кампании мобилизация электората если не пропутинского, то конформистского имела определенный позитивный смысл. Но в более длинной перспективе это очень опасная вещь, когда власть сама поощряет митинги как единственную форму политического диалога и множит число людей, которые лично сталкиваются с тем, какими методами действует власть. Не секрет, что на пропутинских митингах было много людей, которых заставляли позитивными или негативными стимулами принимать в них участие.
Ирина Бережная, народный депутат, Партия Регионов:
Принято считать, что Россия имеет влияние на Украину. Однако,не могу не согласиться с мнением тех экспертов, которые считают, что и Украина имеет огромный потенциал влияния на Россию. Что, кстати, красноречиво продемонстрировано в исследовании Института мировой политики «Мягкая сила Украины в регионе». Эта «мягкая сила» Украины в России проявлялось и тогда, когда Россия активизировала свое вступление в ВТО, после того, как туда вступила Украина. И тогда, когда Россия вслед за Украиной устами Дмитрия Медведева начала говорить о «евроинтеграции», хотя ранее говорила исключительно о партнерстве и сотрудничестве с Евросоюзом. Каким образом, на ваш взгляд, опыт Украины, которая пережила «оранжевую революцию», но потом избрала президента, который во время революции был по другую сторону баррикад, сегодня способен повлиять на развитие ситуации в России? Извлекли ли российские элиты, и российское общество урок из поражения «оранжевой революции» в Украине? Второй вопрос. Как известно, короля делает свита. Кто, на сегодняшний день, является главным мозговым центром Владимира Путина? Насколько они формируют внутриполитическую и, что самое важное для Украины, внешнеполитическую повестку дня российского президента или же Путин полагается лишь на свои собственные представления об интересах России и свою собственную интуицию?
Ирина Прохорова: Этой несчастной Оранжевой революцией пугают нас последние полгода, подозревая всех лидеров протестного мнения, что они тут готовят переворот и путч. Это страшно пугает российских избирателей, поскольку в России немножко по-другому структурируется идея протеста. В большинстве своем здесь никто не хочет революций. Некоторый трагический опыт бесконечных смут российское общество приводит к мысли о том, что надо двигаться цивилизованным путем. Это не значит, что опыт Украины никак не освоен мыслящими людьми. Если власть вовремя не принимает серьезных и правильных решений, не идет навстречу обществу, то и происходит этот катаклизм. Сама революция – это всегда свидетельство смерти политического организма.
Большинство деклараций лидеров протеста, за исключением двух самых радикальных, как раз говорят: нет, мы никаких революций не хотим. Мы хотим, чтобы эта власть соблюдала нею же принятые законы, фактически повторяя лозунги правозащитников 60-70-х годов прошлого века. В этом смысле не соблюдаются основы Конституции, уголовно-гражданского права. В конце концов, надо честно вести диалог с обществом, слышать его требования. В Украине и России пока немножко разные векторы развития протестов. Тем ни менее, они сходны в том, что люди требуют элементарного уважения, попранного достоинства, личной безопасности.
Не мне судить о результатах, но очень грустно, что Оранжевая революция превратилась в такой жупел, которым все время пугают российских граждан.
Алексей Малашенко: Центр, может быть, и есть, но на счет мозгов там по-моему все хуже и хуже.
Ирина Прохорова: Я не знаю, кто является мозговым центром г-на Путина. Извините, не вхожа.
Смешно, что стали праздновать победу до того, как подсчитали все голоса. Было подсчитано около 15%, а уже начались гуляния.
Николай Петров: Я бы напомнил речь Путина на ночном митинге. Она содержала такой очень конфронтационный элемент, как нашу победу над значительной частью нехороших людей, что очень неприятно.
Ирина Прохорова: Было поразительно, что риторика была, как будто отстояли Москву от фашистов, но в реальности свыше 50% граждан не проголосовали за него. Эта неожиданная милитаристская риторика мне кажется очень странной. Против кого тут воевали? Против собственного народа? Это поразительный сбой сознания. Не надо быть опытным политиком, чтобы просто сказать: я услышал голос народа, подумаю и обязательно исправлю те ошибки, которые были допущены, пока я не был президентом. Это был бы нормальный и правильный шаг. Вместо этого говорится о победе над неизвестно каким врагом. Это наводит на грустные размышления о его дальнейшей политике.
Роман Бессмертный, Чрезвычайный и Полномочный посол Украины в Беларуси (2010-2011), комендант Майдана в 2004-м:
Одним из достижений Оранжевой революции есть то, что здесь рядом сидят представители абсолютно противоположных идеологий. Еще одним успехом является то, что Президентом после Оранжевой революции избран лидер тогдашней оппозиции господин Янукович. Что будет после? Будет ли успех у Януковича после того, как лидеры оппозиции посажены в тюрьму, – это уже другой вопрос.
Полтора года назад в Минске мне пришлось видеть, как человек, который имел самый большой рейтинг на тот момент 41%, в результате получил 86% голосов. В Киеве меня все убеждали, что Путину не нужна фальсификация, он победит и так. Это неправда, потому что я видел пример Лукашенко. И разговор не о Путине, Бог с ним.
Скажите, видите ли вы альтернативу Путину не как человеку, а как явлению для современной России. Меня интересуют не фамилии, а политическая позиция, идеология. Есть ли содержательная альтернатива? Потому что, хотим мы этого или нет, но Путин является собирательным образом – вот, где проблема. И смотря на вас, я могу повторить, что слишком узок круг этих революционеров, страшно далеки они от народа.
Ирина Прохорова: Я с вами не согласна касательно того, что он собирательный образ. Если бы Владимир Путин не был назначен на эту должность, а пробивался на политической арене, делал партию, завоевывал доверие, любовь, электорат действительно как настоящий политический деятель, то тогда можно было бы говорить, что он стал собирательным образом. Здесь ситуация намного сложнее, все-таки не забывайте, что массированная пропаганда делает свое дело.
Я поставлена немножко в неловкое положение, мне придется говорить, что я вижу одним из лидеров моего брата, что это так не только потому, что он брат, а потому, что он пытается представить то, что вполне может быть серьезной альтернативой. Но я не исключаю, что сейчас настанет эпоха, когда вопреки всем действиям властей начнут появляться разные политические лидеры, которые представляют разные взгляды на развитие России, но точно будут альтернативны путинскому проекту.
Мне кажется, что эти лидеры могут возникать из каких-то общественных организаций, что вокруг них будут концентрироваться разные круги людей. Не уверена, что они могут быть сразу с политическими лозунгами, может, это будут лидеры общественного мнения. Думаю, мы в начале какого-то интересного процесса, который может очень сильно изменить конфигурацию и расстановку сил во власти.
Алексей Малашенко: Не будет лидера, будет некий аналог среднего класса, который осознает сам себя. Он начинает осознавать свои задачи и цели. Это не народ, это опять-таки меньшинство, это тот локомотив, который действительно что-то может сделать. Если не завтра, то потом. Если тенденция к консолидации и осознанию своих классовых интересов состоится, а к этому дело идет, то картина еще более поменяется. И вот тот класс и создаст ту самую альтернативу не Путину, а этому режиму и системе, которая сейчас существует.
Но это будет очень непросто, потому что Россия большая, там много нефти, много газа, а когда всего много, это тоже очень плохо. Но, тем не менее, какие-то ростки совершенно очевидны. И что с этим будет делать правящий класс, элита, пока тоже непонятно, потому что есть взаимные симпатии и есть взаимные отторжения, во всяком случае, будут весьма интересные события в ближайшее время.
Николай Петров: Времени для политической системы на очень серьезные изменения отпущено гораздо меньше, чем это может занять у среднего класса на консолидацию и формулирование четких интересов. Путинская система уже закончилась, она уже не может существовать в том виде, в каком была раньше. Есть два фактора, которые заставляют Путина очень серьезно меняться. В зависимости от того, в состоянии он будет это сделать или нет, будут зависеть его политические шансы как лидера. С одной стороны, сейчас Путин самый сильный политик, но отнюдь не государь, каким был раньше.
Второй фактор заключается в том, что вся кампания проходила под лозунгом «отсутствие перемен, сохранение статус-кво». И то самое относительное большинство, которое Путину удалось сформировать в ходе кампании, и благодаря которому получилась победа, оно сейчас на Путине висит тяжелым бременем. Новое правительство должно предпринимать целый ряд серьезных достаточно радикальных и болезненных шагов, ломая то, с чем Путин получил свой третий мандат. Поэтому он сам будет могильщиком той системы, которую он построил раньше. И в зависимости от того, удастся ли ему найти себя в этой роли, мы увидим, сохраниться ли он до конца этого президентского срока или нет.
Михаил Погребинский, политолог:
Я считаю, что России неплохо было бы вернуться к монархии. Не могу согласиться почти со всем тем, что от вас услышал. Все, что вы говорите, производит такое впечатление, что вы можете изменить страну без Путина. Однако даже элементарный трезвый анализ говорит, что без Путина вы ничего не поменяете. Он уже президент, поэтому вы должны искать способ выйти на диалог с ним.
Я очень надеюсь, что эти протестные движения не утихнут, поскольку без них власть действительно ничего менять не будет. Это давление нужно, но оно должно быть структурировано и организовано таким образом, чтобы с ним можно было разговаривать, чтобы вместе с Путиным менять страну. Иначе вы ничего не поменяете.
Николай, когда начинал наш разговор, сказал, что выборы были неправильные, поскольку все остальные кандидаты были назначены президентом. То есть получается, что ваш брат тоже? Это не вопрос, это лишь констатация этого дискомфорта.
Ирина Дмитриевна, вы – человек культуры. Для меня то, что происходит сейчас с людьми культуры в России, проводится в очень простую линию от Герцена к народовольцам, к социал-демократам, Русскому освободительному движению, которое поломало самодержавие и привело страну к 70-80 летнему цивилизационному провалу. Вы как человек культуры не ощущаете грех русской интеллигенции, культуры, которая привела ко всему тому, что переживает сегодня Россия?
Ирина Прохорова: Начну с греха русской интеллигенции. Знаете, вы озвучили классический советский взгляд на интеллигенцию, которую обычно винят во всех грехах. Я бы назвала это переносом с больной головы на здоровую. На самом деле проблема российской революции отнюдь не в Герцене, а в том, что большевики узурпировали это протестное движение. Это вина большевиков. Это мне напоминает ситуацию в 90-х годах, когда журналистов обвиняли в том, что началась война в Чечне. Будто бы именно из публикации спровоцировали военные действия. Эти антиинтеллектуальные кампании, которые периодически вспыхивают в нашей стране, собственно, и сейчас наблюдается такая вспышка – это печальное наследие тоталитарной системы, которая не любит интеллектуалов вообще. Я думаю, что никакого греха русской интеллигенции я не наблюдаю, скорее, грех лежит на других сословиях общества.
Что касается диалога с Путиным. Несомненно, диалог с властью нужно вести, но это нужно делать системно, а именно путем самоорганизации общества. Мы очень часто преждевременно начинаем этот диалог, недостаточно поработав с самим обществом. Если есть какая-то миссия русской интеллигенции, или другими словами миссия культурного сословия, то это скорее не вести диалог с властью, а вообще начинать работать с обществом. Заниматься просветительством, вести с ним серьезный разговор. Нужно четко понять, что собой общество представляет, как оно стратифицировано, какие там возможности и точки роста. Как ни странно, именно это, несмотря на всякие социологические исследования, совершенно сейчас не освещается. У меня, как соучредителя Фонда Михаила Прохорова, есть восьмилетний опыт просветительской деятельности и поддержки культурных проектов в регионах. Мы изучаем общество в регионах по многим сферам, и по вопросам демографии, культуры, экологии. Оказывается, что мы совершенно не представляем, какое есть количество точек роста, которые мы просто игнорируем, поскольку представляем общество абстрактно, как в учебниках об абстрактном обществе, об абстрактной демократии. Мы недооцениваем те движения, которые существуют. К примеру, то же движение «Синие ведерки», и ему подобные – это уже не протогражданское общество, это самые настоящие политические движения, которые уже сформированы, и с ними нужно говорить на их языке. А мы продолжаем искать матрицу и алгоритм, как это делается в абстрактной Европе: мол, у них это так и так, а у нас ничего не совпадает. Мы не учитываем особенностей собственного общества, которое может выражать политический протест, пусть даже специфическим языком. Поэтому, мне кажется, нам следует активно работать с обществом, а вот потом уже выступать и вести диалог с властью.
По поводу бесконечных разговоров о том, что мой брат – Кремлевский проект. Во-первых, сам Кремль распространял эту байку. Во-вторых, мы же сами вот несколько минут назад согласились, что Кремль не может уже контролировать все. Почему же мы не допускаем, что Михаил Прохоров – это как раз то явление в политике, которое не контролируется Кремлем. Сейчас, когда Кремль не может запретить какие-то вещи, он пытается задушить это в объятиях. Это замечательная тактика: не можем это движение погубить, давайте его возглавим. Мой брат сделал много разных выводов, более того в конце кампании он объявил о создании партии, хотя в начале был не уверен, нужно ли это делать. Теперь же он видит, что существует поддержка, существует потенциал, появляется среда. Сейчас мы видим, что люди созрели для серьезных политических действий.
Алексей Малашенко: Знаете, весьма тяжело разговаривать с Путиным. Как вы, полагаете, с ним можно вести диалог и уговаривать? Это малореально. Во-вторых, я согласен, что Кремль сегодня не может все контролировать. Важно, чтобы вы это понимали. И последнее, извините, я повторюсь, но у нас есть гражданское общество. Мы его либо не видим, либо недооцениваем, но оно есть, и с этим тоже приходится считаться.
Павел Жовниренко, председатель правления Центра стратегических исследований:
Как вы оцениваете эффективность работы наблюдателей ОБСЕ и других иностранных наблюдателей? Ведь они заняты всего один день, а то, что было до дня выборов, я говорю об Украине, уходит из поля внимания.
Как вы оцениваете эффективность вашей работы по ответу на вопрос митингующих, которые спрашивали, что им делать на выборах? Удалось ли их направить или каждый нашел свое место? Насколько эффективно было участие этих людей и создание Лиги избирателей?
Какие выводы сделали господин Прохоров и госпожа Прохорова для того чтобы победить в будущем?
Николай Катеринчук, народный депутат Украины, «Европейская партия Украины»:
В свое время я участвовал в подготовке профессиональных наблюдателей, которые непосредственно на участках противостояли фальсификациям. Вы, мне кажется, должны были предвидеть, что во время выборов будут «карусели», манипуляции со списками, что будет голосование на дому. В одном из своих выступлений Михаил Прохоров упомянул, что готовится около 20 тысяч наблюдателей, но это очень малое количество, если сравнить с ресурсами тех, кто победил на этих выборах.
Сделали ли вы технологические выводы и как вы собираетесь бороться на парламентских выборах, уже зная прорехи законодательства? Сколько все-таки голосов получил Владимир Путин на этих выборах? Каков его реальный результат? Я понимаю, что слезы Путина ничего не значат, крокодилы тоже плачут, но мне кажется, он должен осознавать, что Россия тоже изменилась.
Ирина Прохорова: Что касается эффективности наблюдателей и выводов, которые мы сделали с этой кампании, меня глубоко и приятно поразило впервые на протяжении 12 лет количество людей, в том числе и представителей молодежи, которые жаждали стать наблюдателем на выборах. В последствии они объединились в такие организации как «Лига наблюдателей», «Гражданин наблюдатель». С последним объединением, кстати, успешно сотрудничал наш Фонд. Мы выпустили книгу «Разгневанный наблюдатель», где подробно описано все, что происходило на избирательных участках во время декабрьских выборов, и что необходимо впредь знать наблюдателям. Это, мне кажется, само по себе мощное гражданское движение, когда люди стремились препятствовать фальсификациям. Даже если это не удалось, надо ценить само желание людей осознано это делать. Они стояли часами у штаба Прохорова, ожидая книжек, инструкций и уходили на участки с огромным желанием что-то делать. Возможно, на этих началах и основаниях будет выстраиваться общественное движение.
Николай Петров: Что касается наблюдателей – да, действительно, это для России совершенно новая вещь. Десятки, сотни тысяч людей готовы идти наблюдать. Возникает парадокс: с одной стороны, власть хочет победить на выборах, с другой – не хочет плодить большое число протестующих, которые лично столкнулись с фальсификациями. В тех городах, где были наблюдатели, результаты выборов существенно ниже для власти. Поэтому власть вынуждена была эту разницу компенсировать, и контрасты фантастические. Важную роль играет миссия наблюдателей ОБСЕ, которая в течение двух месяцев будет изучать и анализировать ситуацию.
Что касается фальсификаций, то они были не такими как раньше. Меньше было переписывание протоколов, зато было массированное использование админресурса. В Петербурге количество избирателей выросло на 10%, что является 20% от количества проголосовавших. В целом, Путин победил, хоть и в абсолютно нечестной кампании. Я думаю, что он все же набрал больше 50%, что однако не делает результат легитимным. И о диалоге: я думаю, он невозможен, сам Путин дал понять, что не настроен на диалог. Власть сама создала некий вакуум, когда существующие партии не пользуются поддержкой и авторитетом в обществе, и не могут служить модераторами такого диалога. Нет и людей, которые пользовались бы авторитетом у протестующих. Власть видит протест, но договариваться с его участниками она не может. Однако Кремль тоже действует в этом направлении. Во-первых, сейчас проводится политическая реформа. Кроме того, Владимир Путин впервые реально и активно участвовал в политической кампании. Также отказ от традиционных фальсификаций тоже можно рассматривать как шаг навстречу в этом диалоге, и ответ на протестные настроения.
Павел Жебривский, народный депутат Украины:
Честно сказать, нам не хочется иметь дело с Путиным с его «неоимперскими тараканами» в голове. Безусловно, мы хотели бы иметь дело с демократически избранным президентом, который был бы демократом по духу. Но тут есть одна угроза, как мне кажется, демократизация России может повлечь распад России на национальные государства. И мой совет господину Прохорову, не нужно строить партию, а нужно показать тренд. Только средний класс может объединиться вокруг того, кто покажет демократические подходы к формированию команды и демократические подходы к управлению Россией.
Анатолий Луценко, GMT Group:
Я считаю правильным намерение Прохорова создать политическую партию. Необходимо конвертировать результат в политический капитал. Но, мне кажется, что программа Михаила Прохорова не совсем способна удовлетворить средний класс, ее не хватит для создания полноценной партии. Ее нужно расширить, чтобы ее посылы были релевантны, адекватны ожиданием класса.
Ирина Бережная:
Во время дебатов с Михалковым, вы сказали, что разговоры политиков о величии России в Евразии – просто приятные разговоры, которые позволяют ничего не делать. Насколько идея Евразийского союза популярна в российском обществе? Или же люди также думают, что это предоставляет возможность не модернизировать страну. Также, скажите, возможен ли Евразийский союз без Украины? Всем известно, что Дмитрий Медведев на посту премьера не самый оптимальный вариант для Путина. Если ваш брат, Михаил Прохоров, хочет изменить Россию, готов ли он проводить реформы в столь сложных условиях? Иными словами, согласился ли бы он стать премьером при президенте Путине?
Ирина Прохорова: Спасибо за советы и пожелания. Однако невозможно ждать периода, когда будут идеальные условия, когда все будет получаться. Надо пробивать эту брешь самостоятельно, иначе мы останемся в авторитарном обществе в ожидании светлого будущего. Евразийский союз – это сложный вопрос, каждый понимает это по-своему. То, что имел в виду Михалков – это идея особого пути России как евразийского государства. По моему мнению – это дурная мифологема, которая заслоняет реальные проблемы. И я категорически не согласна с тем, что демократия развалит Россию. Демократическое управление гибкое, оно помогает разрешить конфликты в обществе, в то время как авторитарные образования распадаются под первым же ударом.
Что касается участия моего брата в правительстве, я не могу отвечать за него. Но в начале кампании он говорил, что если его программа будет принята, он может рассматривать такой вариант. В конце кампании, он изменил мнение, и сказал, что не согласится на должность в правительстве. Думаю, все будет зависеть от курса президента. И еще, мы недооцениваем фактор культуры. Росси и Украине не нужно ждать пока договорятся лидеры. У нас есть огромный пласт культуры, общей истории. И если мы будем расширять масштабы нашего культурного общения, появится диалог и на политическом уровне. Я сотрудничаю, как издатель, с украинскими историками, у нас много украинских авторов. И могу вас заверить, что культура имеет решающее значение.
Алена Гетьманчук: Спасибо огромное, Ирина Дмитриевна. Спасибо всем участникам за такую интересную дискуссию. Спасибо нашим партнерам в Москве, Московскому центру Карнеги за помощь в организации данного мероприятия.

В Інституті світової політики 14 березня 2012 року відбулася відеоконференція з Москвою на тему «Вибори-2012: наслідки для Росії та регіону».Гостями московської студії були Ірина Прохорова, головний редактор видання «Новое литературное обозрение», співзасновник «Фонду Міхаіла Прохорова», Ніколай Петров, керівник програми «Суспільство та регіональна політика» Московського Центру Карнегі, та Алєксеєй Малашенко, експерт Московського Центру Карнегі. У Києві з російськими експертами спілкувалися народні депутати України Ірина Бережна, Микола Катеринчук, Павло Жебрівський, та відомі експерти, серед яких Роман Безсмертний, Михайло Погребинський, Павло Жовніренко, Анатолій Луценко.

Захід організовано Інститутом світової політики спільно з Московським центром Карнегі.
{6}
Альона Гетьманчук, директор ІСП, Ірина Бережна, депутат ВР України, Михайло Погребинський, директор Київського центру політичних досліджень і конфліктології, Роман Безсмертний, екс-Посол України в Білорусі
{7}
Віктор Шлінчак, голова Наглядової ради ІСП
{11}
Роман Безсмертний
{13}
Михайло Погребинський
{15}
Микола Катеринчук, народний депутат ВР України
{4}
{14}
Павло Жовніренко, голова правління Центру стратегічних досліджень
{1}
Павло Жебрівський, народний депутат ВР України
{2}
Анатолій Луцеко, директор, GMT Group
{16}
Інна Підлуська, заступник Виконавчого директора
міжнародного фонду “Відродження”
{3}
Зенон Завада, аналітик
Фото: Наталя Сагалата

Інститут світової політики провів шостий Сінема-Клуб грузинського кіно, під час якого було представлено фільм «Не горюй!» ( режисер: Георгій Данелія, 1969 р.)Показ відбувся в ресторані “Нікала”. На перегляді фільму були присутні відомі експерти, політики, журналісти, дипломати серед яких Грігол Катамадзе, Посол Грузії в Україні, Олександр Щерба, МЗС України, Микола Вересень, відомий журналіст, Лесь Подрев’янський, український художник, автор сатиричних п’єс, Анатолій Луценко, експерт, Олександр Литвиненко, Ярополк Тимків, експерт з питань публічної політики та багато інших.\

Фільм “Не горюй!” розкрив ще одну грань таланту Данелія – драматизм. Але цей драматизм – незвичайний. Фільм “Не горюй!” є, можливо, єдиним у своєму роді зразком складного жанру трагікомедії в нашому кіно. Часом здається, що весь цей фільм створювався заради одного монологу Серго Закаріадзе. Він нікого не може залишити байдужим. У співчутті – запорука розуміння твору мистецтва глядачем. Вплив лише на думки людини ніколи не може викликати співчуття, не спонукає до співчуття. Це повинно лежати в області почуттів, в області підсвідомості. Глядач навіть може не усвідомити, якими засобами на нього впливають, але про такий твір він буде пам’ятати довго.

Даний захід відбувся за підтримки Посольства Грузії в Україні в рамках тематичної панелі ІСП «Україна-Грузія».
{1}
Грігол Катамадзе, Посол Грузії в Українi, Гела Думбадзе, дипломат посольства Грузії в Україні та Альона Гетьманчук, директор Інституту світової політики
{2}
{8}
Микола Вересень, журналіст
{4}
Олександр Щерба, Посол з особливих доручень МЗС України
{5}
Оксана Пилявець, аналітик ІСП, Анатолій Луценко, директор GMT Group

{6}
Лесь Подрев’янський, український художник, автор сатиричних п’єс зі спутницею
{7}
Олександр Литвиненко, заступник директора Націоанльного інституту стратегічних досліджень
{9}
Грігол Катамадзе
{10}
Роман Горбик, аналітик Інституту світової політики

{11}
Ярополк Тимків, експерт з питань публічної політики, проект UNITER
{12}
Володимир Фесенко, голова Центру прикладних політичних досліджень “Пента”
{14}
Фото: Наталя Сагалата

Інститут світової політики оголошує тендер на проведення соціологічного дослідження «1й Євро екзит-пол» в рамках проекту «М’яка сила України в регіоні».Географія соціологічного дослідження має охоплювати Київ, Донецьк, Харків, Львів, де інтерв’ю з респондентами мають проводитися на виході зі стадіонів після матчів фінальної частини Євро-2012.Кількість опитаних у кожному місті має бути достатнім для релевантності результатів. Цільова аудиторія дослідження: уболівальники EURO 2012 з країн Євросоюзу. Рекомендований метод інтерв’ю – анкета на само заповнення.
Дослідження має включати підготовку анкети і розрахунок вибірки, польові роботи (опитування респондентів), та обробку й аналіз даних включно з підготовкою фінального звіту.

Вартість послуг не повинна перевищувати суму, яку ми вважаємо справедливою ринковою ціною. Пропонована методологічна база повинна бути заснована на строгих процедурах, пов’язаних із досягненнями сучасної науки. Тендерна пропозиція має бути належним чином написана, з дотриманням чіткої системи посилань і стилю, бажано без мовних помилок.

Пропозиції можна надсилати до 20 березня 2012 року на адресу [email protected] За більш детальною інформацією прохання звертатися до Оксани Пилявець+380442535557.

Директор Інституту світової політики Альона Гетьманчук дала свідчення під час присвячених Україні парламентських слухань, які відбулись 5 березня в парламенті Канади.Вона, зокрема, ознайомила канадських парламентарів з внутрішньополітичною ситуацією в Україні напередодні парламентських виборів у жовтні цього року, а також відповіла на їхні численні питання. Директор ІСП також закликала канадських парламентарів та присутніх на слуханнях представників уряду Канади посприяти тому, аби Канада більш активно надавала підтримку громадянському суспільству в Україні, яке на сьогоднішній день де-факто виконує роль опозиції в Україні.

ІСП презентував рейтинг “ТОП-10 українських послів за кордоном та ТОП-10 іноземних послів в Україні”Посол Сполучених Штатів Америки в Україні Джон ТЕФФТ посів перше місце у 5-му щорічному рейтингу «Топ-10 іноземних послів в Україні».\

Також до «Топ-10 іноземних послів в Україні» потрапили голова Представництва Європейського Союзу в Україні Жозе Мануель Пінту ТЕЙШЕЙРА, посол Німеччини Ганс-Юрген ГАЙМЗЬОТ, посол Польщі Генрик ЛІТВІН, посол Грузії Грігол КАТАМАДЗЕ, посол Франції Жак ФОР, посол Великої Британії Лі ТЕРНЕР, посол Росії Михайло ЗУРАБОВ, посол Литви Пятрас ВАЙТЕКУНАС і посол Молдови Іон СТЕВІЛЕ.

Кращим українським послом за кордоном у 2011 році став представник України при ЄС Костянтин ЄЛІСЄЄВ.

До «Топ-10 українських послів за кордоном» увійшли посол у США Олександр МОЦИК, посол у Польщі Маркіян МАЛЬСЬКИЙ, посол у Бельгії, глава Місії України при НАТО Ігор ДОЛГОВ, посол у Туреччині Сергій КОРСУНСЬКИЙ, посол у Фінляндії Андрій ДЕЩИЦЯ, посол у Німеччині Наталя ЗАРУДНА, посол у Китаї Юрій КОСТЕНКО, посол у Росії Володимир ЄЛЬЧЕНКО та посол у Японії Микола КУЛІНИЧ.

Дж. ТЕФФТ, Г.КАТАМАДЗЕ, К.ЄЛІСЄЄВ та І.СТЕВІЛЕ особисто отримали нагороди і подякували за високу оцінку своєї роботи.

Як зазначила директор Інституту світової політики Альона ГЕТЬМАНЧУК, ці рейтинги базуються на опитуванні українських та іноземних експетрів.

У формуванні рейтингу послів, робота яких була найефективнішою протягом 2011 року, взяли участь 44 експерти.

Спеціальний каталог із результатами рейтингу та коментарями до них можна завантажити тут.
В Інституті світової політики відбулася щорічна презентація рейтингу «ТОП-10 іноземних послів в Україні» і «ТОП-10 українських послів за кордоном».
{1}
Віктор Шлінчак, голова Наглядової ради ІСП та Альона Гетьманчук, директор ІСП

{2}

Костянтин Єлісеєв, Представник України при Європейському Союзі
{15}
Костянтин Єлісеєв

{4}
Іон Стевіле, Посол Молдови в Україні

{8}
Маріус Януконіс, заступник посла Литви в Україні
{5}
Грігол Катамадзе, посол Грузії в Україні
{6}
Грігол Катамадзе
{11}
Герард Покрушинський, радник посольства Польщі в Україні

{14}
Таня Байер, перший секретар посольства Німеччини в Україні
{16}
Джон Теффт, посол США в Україні, Віктор Шлінчак, Альона Гетьманчук
{17}

{10}
Джон Теффт
{18}

{13}
Віктор Шлінчак
{19}
Фото Наталії Сагалатої

Інститут світової політики презентував публікацію за результатами Першого форуму Україна-Росія-НАТО «Співпраця з НАТО: переваги для Росії та України». Під час презентації також відбулася відеоконференція з Москвою, в якій візли участь відомі російські експерти з питань безпекиПід час презентації експерти обговорили поточний стан та перспективи відносин у форматі Україна-Росія-НАТО на 2012 рік. Зокрема, учасники поділилися баченням майбутніх українсько-російських відносин після президентських виборів в Російській Федерації.На думку Сергія Мелькова, члена Асоціації військових політологів, якщо президентом РФ стане Володимир Путін, він не відмовиться від політики тиску по відношенню до сусідніх країн.
«Мене ніхто не переконав, що світоглядні, ідеологічні, політичні погляди російської влади хоч якось змінилися. Путін неодноразово наголошував у своїх статтях, що проблеми безпеки на пострадянському просторі спровоковані Сполученими Штатами Америки і організацією колективної безпеки, де вони домінують», – підкреслив він.
Учасники відео мосту висловили занепокоєння тим, що на фоні передвиборчої кампанії Кремль може спробувати розіграти карту зовнішнього ворога. «У такі періоди популістські сили можуть не втриматися від спокуси створити образ ворога, в тому числі і на теренах ближнього зарубіжжя», – прокоментував останні суперечності між Росією та Україною Віктор Мізін, заступник директора Інституту міжнародних досліджень МДІМВ.
{9}

{2}
{7}
Оксана Пилявець, аналітик Інституту світової політики, модератор відеоконференції
{15}
Григорій Перепелиця, директор Інституту зовнішньої політики Дипломатичної академії МЗС України

На думку Вадима Макаренка, експерта Аналітико-консультаційного центру «Страдіз», перенесення українсько-російського «газового» конфлікту на рівень національної безпеки шкодить інтересам як України, та і Росії. «Наші суперечки призвели до того, що Україна і Росія віддали ключі від своєї економічної, енергетичної безпеки Туреччині. Замість того, щоб розвивати газотранспортну систему Білорусі та України, Росія тепер сприятиме розбудові газогонів через турецькою територією», – наголосив російський експерт.
Нагадаємо, що Перший форум Україна-Росія-НАТО «Співпраця з НАТО: переваги для Росії та України» був організований Інститутом світової політики в партнерстві з Московським Центром Карнеґі за підтримки Центру інформації і документації НАТО в Україні та Інформаційного бюро НАТО в Росії. Провідні європейські, українські та російські експерти обговорили своє бачення стосунків між Києвом, Кремлем та Північно-Атлантичним Альянсом.
{4}
{11}
Ігор Жданов, президент Аналітичного центру “Відкрита політика”

{6}
Гарет Ваан, другий секретар політичного відділу посольства США
{10}
Сергій Биков, шеф-редактор економіко-політичного журналу “PARTNERSCHAFT-ПАРТНЕРСТВО”
{14}
Наталя Немилівська, директор Центру Документації та інформації НАТО

{13}
{12}
Олексій Їжак, завідуючий відділенням філіалу Національного Інституту стратегічних досліджень у м. Дніпропетровську
{1}
Гарет Ваан, Олексій Павлов, посольство США

Інститут світової політики (ІСП) оголошує тендер на друк буклетів для виконання проекту «Адвокаційна кампанія на підтримку євроінтеграції України. Організація «Вуличних університетів» в 10 містах України».Типографія має виконати друк буклетів у кількості 1600 шт. (укр.мовою) та 400 шт. (рос. мовою), форматом А5, обкладинка 4+0, 170 гм2, захисний лак 1+0, внутрішній блок 4+4, 48 сторінок, скріплення на дві скоби. Замовлення повинно бути виготовлено до 13 серпня 2013 року. \
Просимо Вас надіслати цінові пропозиції на електронну адресу [email protected] не пізніше 19 год. 00 хв 5 серпня 2013 року.

Цінова пропозиція повинна бути написана на фірмовому бланку компанії та обов’язково містити оцінку витрат друку буклетів українською та російською мовами;

Компанія повинна надати звіт про виконану роботу (всі звіти подаються українською та / або англійською мовами в електронній формі) та необхідну документацію в оригіналі: договір, рахунок – фактуру, акт виконаних робіт, а також копію свідоцтва про реєстрацію.

В Інституті світової політики відбувся Медіа-клуб на тему “Чого очікувати від європейської інтеграції України у 2012 році?” з Всеволодом Ченцовим, в.о. директора Департаменту Європейського Союзу МЗС України. Захід модерувала директор Інституту світової політики Альона Гетьманчук.Всеволод Ченцов прокоментував поточний стан відносин між Україною та Європейським Союзом, зокрема щодо Угоди про асоціацію та угоди про зону вільної торгівлі між ЄС та Україною. Відповідаючи на запитання журналістів та експертів, він поінформував про перебіг секторального співробітництва з ЄС у таких галузях як енергетика, транспорт, охорона довкілля. Він також окреслив перспективи впровадження безвізового режиму з Європейським Союзом для громадян України.{3}
Всеволод Ченцов, в.о. директора Департаменту Європейського Союзу МЗС України
{6}
Всеволод Ченцов та Альона Гетьманчук, директор ІСП
{2}
{5}
Анатолій Луценко, Директор, GMT Group

{4}
Володимир Фесенко, Голова Центру прикладних політичних досліджень “Пента”
{8}
Тетяна Силіна, міжнародний оглядач відділу політики, «Дзеркало тижня»

{1}
Катерина Зарембо, заступник директора ІСП

{7}
Вікторія Гуменюк, експерт