Публікації

Блог першого заступника директора Інституту світової політики Сергія Солодкого для “Радіо Свободи”«Высокие Договаривающиеся Стороны гарантируют своим гражданам независимо от их национальности или иных различий равные права и свободы». Это из забытого и несбывшегося. Из Соглашения о создании Содружества независимых государств, более известного как Беловежское соглашение. Вскоре исполнится двадцать лет со дня его подписания. Годовщина как-никак. Стоит ли отмечать? Лучше не надо. Слишком карикатурно будет выглядеть действо. Тем более что на просторах России, Беларуси и Казахстана рождается новое постсоветское детище – Евразийский союз. К счастью, пока без Украины. Но это пока.\
Беловежское соглашение – это символ. Символ, с которым связывали огромнейшие надежды. Как среди стран-подписантов, так, наверное, и во всем мире, преждевременно уверовавшем в безвозвратную победу свободы. Три страны, которые на двадцать лет отдалились от Советского Союза, на самом деле, как никогда близки к нему.

За Беларусью давно закрепился стойкий образ последнего оплота СССР. То же преследование инакомыслия; полная узурпация власти даже не партией, а одним человеком; тотальная изоляция от западного мира.Украину все чаще сравнивают с Беларусью. Говорить здесь еще позволено, но не всем. Особо разговорчивые – за решеткой. Недалека Украина и от изоляции. Какой смысл в том, что Виктор Янукович клянется в приверженности европейской интеграции и демократии? Становится ли Украина от этого ближе к Европейскому Союзу? Наоборот.

Далеко ли Россия убежала от своего советского прошлого? Не так давно просматривал архивные статьи о Советском Союзе в иностранной прессе. Автор одной из них – Александр Солженицын. В 1980 году писатель разместил в журнале Foreign Affairs статью-призыв «Неправильное понимание России – угроза для Америки». Ключевая цитата: «Широко применяется безответственное и некорректное употребление слов «Россия» и «российский» вместо «СССР» и «Советский». Какое-то устойчивое предвзятое отношение к России: «Российские танки вошли в Прагу», «российский империализм», «Никогда не верьте русским», и для сравнения «советские достижения в космосе» и «триумф советского балета». Хотя должно быть очевидным, что эти концепции не просто противоположны, но и враждебны. «Россия» соотносится с «Советским Союзом» так же, как человек с болезнью, поразившей его. Но мы ведь не смешиваем человека с его болезнью; мы не обращаемся к нему, употребляя название болезни, и не ругаем его за эту болезнь. После 1917 это государство больше нельзя называть Россией».

«Мы пережили, по сути, развал государства: Советский Союз распался. А что такое Советский Союз? Это Россия и есть, только называлась по-другому». А это слова Владимира Путина, политика, который, по сути, должен гордиться, что Россию, наконец, не будут смешивать с кровавым экспериментом, длившимся 70 лет. В последнее время российский лидер все чаще сокрушается по поводу развала «великой страны»: «Стыдоба какая-то. Гордости не хватило, чтобы сохранить единую страну». Вот и вся демократия. Двадцатилетний итог Беловежского соглашения. И боюсь, что в этот раз речь не идет о простом заигрывании с избирателем.

Железный занавес исчез? Нет, он снова опускается. И не только в переносном смысле. Уже которую неделю в Украине продолжается возня возле украинского парламента. Митингующие рушат железную ограду вокруг Верховной Рады. К утру железный забор восстанавливают, даже бетоном укрепили. Вокруг президентской резиденции – тоже забор, выше шести метров.

Власть защищается. Наверное, не от того, что чувствует себя сильной. Сильной власти ни к чему подтверждать свою прочность политическим давлением на конкурентов или металлическими конструкциями против избирателей. Это удел тех, кто теряет контроль над ситуацией, кто цепляется за любую возможность продлить свое существование.