Архіви: Публікації

Інтерв’ю старшого аналітика ІСП Леоніда Літри інформаційно-аналітичному агентству “Главком”ОригіналВ столице Молдовы Кишиневе 6 сентября на главную площадь страны вышли десятки тысяч человек. Там же, возле Дома правительства чуть позже были установлены более сотни палаток. Антиправительственный протест продолжается до сих пор.

Эту, пожалуй, самую массовую акцию протеста за последние годы удалось организовать гражданской платформе «Достоинство и правда». Ее представители сегодня уверяют: люди будут стоять, пока власть не выполнит требований митингующих. А именно – отставку правительства, главы Нацбанка, Генпрокурора, начальника Центра по борьбе с коррупцией, досрочные выборы парламента и президента. И также – расследование «кражи столетия», которая по праву может считаться символом коррупции власти.

Напомним, что сразу после выборов парламента в Молдове в ноябре 2014 года общественность узнала, что из трех банков страны через оффшорные компании было выведено около миллиарда долларов. За этим последовала девальвация молдавского лея и повышение цен. Именно тогда в стране стало зреть недовольство – но о протесте говорить было еще рано. Тем не менее, нынешние руководители страны так и не отреагировали должным образом на воровство. Долгие месяцы расследование этой громкой аферы велось формально, а виновные так и не были наказаны.

В Украине уже «окрестили» события в Молдове «Майданом». Сходство есть: люди вышли на площадь против системы. Однако, как считает старший аналитик Института мировой политики Леонид Литра, о том, что это революция говорить пока нельзя. Все как в старом советском фильме: «Говорят, царь не настоящий» – есть вопросы к тем, кто стоит за платформой. И главное, по мнению эксперта, сейчас не просто найти и наказать виновных, но и сделать это так, чтобы не потерять страну.

О падении доверия к партиям, которые эксплуатируют лозунги европейской интеграции, о том, к чему может привести нынешний протест, а также об интересах России в нынешнем конфликте Леонид Литра рассказал в интервью «Главкому».

В Кишиневе люди требуют создания правительства народного доверия, отставки президента и досрочных парламентских выборов. Также основным требованием акции является возврат 1 миллиарда долларов, украденных из коммерческих банков при попустительстве властей. Однако «кража столетия», как ее называют, случилась не вчера. Почему люди вышли на площадь только сейчас?

Простого ответа нет. Главное – это, конечно, кража миллиарда. Но фон для недовольства был – это и неудовлетворительный ход реформ, и плохая борьба с коррупцией. И когда уже стало известно об этой краже – это случилось через неделю-две после парламентских выборов – недовольство переросло в протестные настроения. Но это происходило не сразу. Когда кража случилась, все думали, что кто-то будет арестован, привлечен к ответственности. Но ничего не происходило.

Это дело расследуется?

Это чисто формальное расследование, которое не ведет ни к каким результатам. Но расследование – это одна сторона, нельзя влиять на правосудие. Однако есть и политические шаги, которые можно было бы предпринять. К примеру – отставка главы Национального банка, который напрямую связан с кражей, поскольку это не могло произойти без его ведома. Он видел все это, знал, что происходит. То есть у власти были возможности сделать какие-то шаги, чтобы показать хотя бы желание бороться с такими явлениями. Также, например, это могла бы быть отставка Генпрокурора, отставка главы Центра по борьбе с коррупцией. Ничего не произошло. И вот именно это бездействие, отсутствие правосудия возмутило людей и породило протест.

Также дополнительным фактором недовольства стала девальвация валюты, последовавшая после выведения этого миллиарда долларов из Молдовы в офшор, а это почти 15% ВВП страны.

За 30% девальвацией последовало повышение цен. Отсутствие реакции правительства говорило о том, что они, скорее всего, замешаны в этом. Вот на этом фоне и началось протестное движение.

«Может, мы просто поменяем одного олигарха на другого»

Насколько это протестное движение мощно? Люди готовы пойти до конца – до отставки правительства и досрочных парламентских и президентских выборов?

Этот вопрос нужно разделить на две части.

Во-первых, гражданская платформа «Достоинство и правда» выдвигает нереальные требования. Они просят все и сразу – от отставки президента до шеф-повара в буфете парламента. Они попросили отставку президента, премьер-министра, спикера парламента, роспуск парламента. Из реальных же требований, которые у них были, – это отставка главы прокуратуры, Нацбанка и Центра по борьбе с коррупцией. И еще – международное расследование, доступ ко всем документам и создание условий для проведения расследования исчезновения денег.

А что касается второй части: насколько они сильны и будут ли стоять до конца? У меня есть сомнения на этот счет. Гражданская платформа – это двигатель этих протестов, но там есть проблема в плане лидерства. У них нет явного лидера. А людям нужен лидер.

Одного из инициаторов движения Оазу Нантоя нельзя определить как лидера? Или также входящего в это неформальное объединение директора ассоциации ADEPT Игоря Боцана?

Нельзя. Они активны, но они не готовы брать на себя политическую отвественность.

Зато там есть другие люди, которые связаны с олигархом, ранее выехавшим из страны и сейчас проживающим в Германии. Собственно, в Германии их сейчас двое – молдавские бизнесмены Виорел и Виктор Цопа. Есть такой след. И люди не доверяют таким лидерам. Некоторые чувствуют, что надо протестовать, потому что что-то произошло. Но понимают: если мы выбросим из власти тех, кто там сейчас есть, и поставим вот этих, то мы не знаем, что поменяется. Может, мы просто поменяем одного олигарха на другого.

У протестного движения, на мой взгляд, есть потенциал роста, но для этого нужно, чтобы эти люди с сомнительными целями отошли в сторону. Это во-первых. Во-вторых – нужно четкое заявление, чего они хотят. Например, они хотят выборов, но не сейчас, а когда сумеют создать партию. Кстати, они объявили уже, что создают партию… Ко всему, некоторые люди из этой платформы уже были у власти и показали себя не лучшим образом. Это все мешает тому, чтобы у протеста была хорошая динамика, и чтобы он был долгоиграющим, чтобы цель была достигнута. А так – идея этого протеста своевременна. По-другому, видимо, нельзя ничего решить, нельзя обратить внимание на проблему.

Кто конкретно из представителей платформы связан с опальными молдавскими бизнесменами – Виорелом и Виктором Цопа?

Во-первых, братья Нэстасе – Василий и Андрей. Один из них был адвокатом Цопа, он работал с ними и, скорее всего, и еще работает. Это шлейф, который мешает сказать, что этот протест беспристрастный в плане каких-то политических соображений.

Во-вторых, там есть также бывшие лидеры – Валентин Долганюк, Анжела Арамэ, которые когда-то состояли в разных предыдущих оппозициях и правительствах. И они не показали себя лучшим образом. Опять же – нет веры, что эти люди придут и поменяют систему.

Но в отличие от тех же Оазу Нантоя, Игоря Боцана эти люди как раз намереваются зайти во власть?

Да, конечно, они этого хотят. И именно эти люди с сомнительным прошлым выдвигают какие-то политические лозунги и пытаются перевести все в политическую плоскость.

Есть еще момент, который настораживает. Кроме лозунга «Вернуть миллиард», на этом протесте есть еще один популярный лозунг «Борьба против олигархов». Мы знаем, что протестующие имеют в виду олигарха, такого «серого кардинала», который все контролирует, – Владимира Плахотнюка. Но ничего не говорят, к примеру, о Владимире Филате, бывшем премьер-министре, тоже олигархе. Они с Плахотнюком не друзья, но действуют вместе, потому что так сложилось, что они вместе у власти. Но о нем ничего не говорят. Протестуют только против Плахотнюка, который является соперником этих Цопа (опальные молдавские бизнесмены Виорел и Виктор Цопа уехали из страны после конфликта с Владимиром Плахотнюком, – «Главком»). Говорят, когда-то они были бизнес-партнерами, а потом так случилось, что Цопа каким-то образом потеряли свои активы в пользу Плахотнюка. Но если мы говорим о борьбе против олигархов, не понятно, почему не называются все имена.

«Проевропейские партии сделали много антиевропейских вещей»

Как можно оценить настроения внутри самой платформы? Одни СМИ называют протест выгодным России, другие пишут, что протест исключительно проевропейский, третьи – что там есть люди, мечтающие жить в великой Румынии.

Третьего точно не может быть. На днях несколько людей с флагами Румынии, людей, которые выступают за воссоединение Молдовы с Румынией, хотели вклиниться в этот протест. Им не позволили. Очевидно, что таких настроений там точно нет.

Протест подает себя под соусом проевропейского движения. Те есть они хотят в ЕС, партнерства с США, борьбы с коррупцией, против олигархов, но за сохранение нормальных отношений с Россией. Такой формат. Но есть один момент. Если, допустим, в Молдове будут досрочные выборы, европейский путь пострадает сильно. Потому что на данный момент проевропейские партии, которые находятся у власти, доказали, что они декларативно проевропейские. На самом деле, они сделали много антиевропейских вещей.

Люди уже говорят, что эти партии не совсем европейские. И они правы по большому счету. А другие еще не созданы. Нет таких реальных, которые бы смогли выступить за европейский вектор, и у которых была бы хорошая четкая структура. Есть, конечно, партия бывшего премьер-министра Юрия Лянкэ, но ему до конца не верят из-за совершенных ошибок во время премьерства (многое в банковском скандале не могло быть ему не известно). Думаю, он осознает свои ошибки, но историю не исправишь.

С другой стороны, на левом фланге у нас есть партия социалистов, есть «Наша партия» Ренато Усатого. Есть такое консолидированное, в принципе, движение, у которого есть хорошие парторганизации во всех регионах Молдовы. Вот они реально готовы к выборам. Если выборы будут, то они их выиграют, а бенефециары, кажется, у них в Москве.

То есть интерес России в этом протесте присутствует?

Однозначно. Россия просто аплодирует тому, что происходит в Молдове. Мне кажется, Россия заинтересована в смене власти. Любой переворот приведет к перевыборам, а там у них все схвачено. Последние события в Украине только сейчас позволяют понять, какие риски существуют для Молдовы. Поэтому менеджмент кризиса в Молдове должен быть очень осторожным. Нужно не просто достичь правды, понять, кто украл этот миллиард. Нужно это сделать так, чтобы, узнав это, мы не оказались без страны. Нужно сбалансировано действовать, говорить с партнерами – с ЕС, США, которые поддерживают развитие Молдовы.

Есть такой вот капкан, такая нестыковка. С одной стороны мы хотим наказать людей, которые украли миллиард, которые не несут никакой ответственности, но с другой стороны – для страны в целом это может быть удар. Вот в чем состоит трудная дилемма.

В числе требований, как мы уже говорили, отставка премьер-министра. Однако новое правительство было сформировано только в июле этого года. И премьер Валериу Стрелец не причастен к краже миллиарда. В чем тут логика?

Думаю, что он не причастен. Но он представляет именно ту коалицию, которая причастна.

Какие конкретно антиевропейские шаги сделала эта коалиция, которая позиционировала себя как проевропейская?

Были времена в начале, когда они были у власти, в 2009 году, когда некоторые реформы внедрялись. Тогда они серьезно относились ко всему. Но потом оказалось, что помимо реформ они занимались многими другими вещами, которые сильно ослабили Молдову.

Например?

После того, как украли миллиард, финансовая банковская система очень зашаталась. Сейчас вот Молдове будут нужны деньги. Мы помним, как Украине нужны были деньги, и как в период перед Майданом Янукович согласился на непонятные условия с 15 миллиардами долларов (в декабре 2013 года Россия и Украина достигли договоренности, что РФ купит украинские евробонды на 15 миллиардов долларов за счет средств Фонда национального благосостояния, – «Главком»). И вот сейчас в условиях политической нестабильности Молдова возможно не сможет подписать соглашение с МВФ…

А МВФ после коррупционного скандала уже отказался выделять Молдове деньги.

ЕС заморозил деньги, которые должны были идти на Молдову. И вслед за ними заморозили и другие кредиторы. И сказали: пока не будет нового соглашения с МВФ, мы ничего не будем давать. А МВФ просит политической стабильности. Во-первых. Во-вторых – международного расследования по краже миллиарда.

И если этого соглашения не будет, и не поступят какие-то новые деньги, то по отчетам бывшего министра финансов, являющегося очень достоверным источником, в конце ноября – начале декабря денег не будет совсем. Ни на что. Нечем будет платить зарплаты.

Если власти не смогут договорится с МВФ, в этой ситуации Молдове придется брать деньги у кого-то еще. А если брать у России, то мы знаем, под какие условия эти деньги даются. Поэтому Молдова ослабла. У нее нет выхода. Появляется какая-то безвыходность: все решения плохие.

«В Молдове пытаются немножко копировать Майдан»

Ситуацию в Молдове сегодня сравнивают с тем, что в 2013-2014 году происходило в Украине. В чем сходство?

Общие черты: борьба против системы, против коррупции. Правда, в Украине тем, что запустило этот процесс, была отмена подписания Соглашения об ассоциации. А в Молдове – это нерешительность власти показать какие-то реальные шаги в плане расследования преступления. А, в принципе, если смотреть более глобально, понятно, что люди протестуют против ухудшающихся стандартов жизни, против системы, против коррупции, против олигархов. В этом плане много параллелей с Украиной.

В Молдове пытаются немножко копировать Майдан. Хотя ужасно не любят, когда то, что там происходит, называют Майданом.

Почему?

Для них Майдан больше ассоциируется с насилием, радикализацией.

Для меня Майдан, например, – это революция. То есть, когда меня спрашивают, что там у вас в Молдове: «Майдан или не Майдан?», я понимаю этот вопрос как: «Что там у вас революция или нет?».

В Молдове революция или нет?

По-моему, в Молдове не революция.

Как в советском фильме: «Говорят, царь ненастоящий». Вот в чем дело. «Платформе» не хватает доверия, у людей нет веры, что они реально хотят менять систему, а не просто сбросить некоторых и занять их места.

В чем главные отличия?

Главное отличие от украинского Майдана – нереальные требования. На Майдане это было постепенно: сначала подписание Соглашения, потом отставка Виталия Захарченко (министра МВД времен Януковича, – «Главком»), потом отмена законов 16 января… А здесь все и сразу… Это не реально.

Протестующие уже встречались с представителями власти на высшем уровне и делегацией ЕС. Президент Николае Тимофти и премьер Валериу Стрелец отказались уйти в отставку. И 13 сентября на площади Великого Национального собрания в центре Кишинева протестующие приняли резолюции, призывающую к проведению всеобщей забастовки и формированию Правительства народного доверия. Можно ли говорить, что «платформа» на компромисс не пойдет? Не согласится только на отставку главы Нацбанка, Генпрокурора и руководителя Центра по борьбе с коррупцией?

Не понятно, зачем им нужен президент. Президент в Молдове – это Елизавета II в плане полномочий. Он ничего не решает, ни на что не влияет. Даже если он наложит на что-то вето, это вето можно преодолеть в парламенте. Может быть, им просто нужна какая-то символическая победа. Но это тоже ничего не решает. Это недальновидно.

Вот в Украине, когда требовали отставку Януковича, я понимаю, почему это делали. Он реально решал вопросы.

Как дальше может развиваться ситуация? Возможна ли радикализация протестов?

Радикализации не будет. Пока что. Правительство или те, кто руководит правительством из тени, пытаются все как-то сгладить. Они понимают, что ситуация серьезная. Если не будет попытки разогнать протест, то однозначно радикализации не будет. Власти уже отменили повышение цен на электричество на 30%, повышение цен на хлеб. Они встретились с протестующими: премьер-министр и председатель парламента. Они втягивают протестующих в комиссии, в диалоги, что не дает поводов для радикализации. Власть пытается искать компромиссы.

В конце августа сообщалось, что в непризнанной Приднестровской республике назревает очередной виток напряженности вследствие запрета со стороны Молдовы пускать машины с приднестровскими номерами. Также ранее генсек Совета Европы говорил, что Молдова рискует повторить судьбу Украины. Есть ли реальная угроза?

Мне кажется, что реально происходящее в Приднестровье совсем не связано с тем, что происходит в Молдове. Приднестровье – регион Молдовы, но понятно, что Молдова его не контролирует. В Приднестровском регионе очень ухудшилась экономическая ситуация. Экспорт драматично упал. Дефицит бюджета 70%. Там отменили бесплатный транспорт, урезали зарплаты на 30%. Это недовольство имеет экономическую подоплеку.

В России недовольны, как местные разруливают ситуацию. Россия поставляет эти 70% либо прямыми платежами, либо непрямыми – через газ. А местных лидеров не раз замечали катающимися на чартерах, с чемоданчиками Louis Vuitton. Плюс, России нужно сейчас кормить и Крым, и часть востока Украины, и Осетию, и Абхазию, и Приднестровье – слишком много субъектов на содержании.

Плюс ко всему жителей Преднестровья беспокоит то, что произошло в Украине. Под воздействием российского телевидения, единственного, которое там, по большому счету, смотрят, они считают, что в Украине произошел переворот, и у них сейчас два врага – Украина и Молдова.

Пост в блог на “Українській правді” директорки ІСП Альони ГетьманчукДуже добре, що на різних політичних рівнях теж нарешті почали розуміти прямий зв”язок між безвізовим режимом та реальною, а не фасадною, боротьбою з корупцією. А також почали розуміти, що часи дрібних подачок у відносинах з Євросоюзом закінчуються. Історій у стилі “от вам прийнятий закон і відчепіться”, або “ми створили ще один орган, що ви ще від нас хочете?” буде все менше і менше.\
Власне тому, яким би досконалим не було антикорупційне законодавство і як би ми не вимагали його схвалення, оцінювати будуть по тому, наскільки воно запрацює на практиці. І запрацює не в одноразовому форматі, а в сталому режимі. Так, дехто сьогодні у владі сподівається, що оцінювальна місія Єврокомісії не буде надто суворою і зробить правильний звіт про виконання Україною другої фази Плану дій з лібералізації візового режиму, на яку формально мають орієнтуватись країни-члени у прийнятті рішення про скасування шенгенського штампу в паспорті. Мовляв, Україна- жертва російської агресії, її люди вмирали за європейські цінності і її треба винагородити хоча б безвізовим режимом, якщо поки не світить перспектива членства.

Можна, звісно, сподіватись саме на такий підхід. Як і можна сподіватись на те, що міграційна криза в ЄС не вплине на прийняття політичного рішення про скасування віз для українців, хоча я особисто в це не вірю. Але чому б не подивитись на ситуацію з іншого боку. Якщо безвізовий режим з ЄС – це найкращий стимул, аби запустити повноцінну роботу антикорупційних органів, чому б не витиснути з цього процесу по максимуму? Мені, як і решті українців, дуже хочеться їздити в ЄС без віз, але ще більше хочеться, щоб в Україні відбувся реальний антикорупційний зсув на всіх рівнях. Тому краще отримати безвізовий режим на півроку пізніше, але отримати його з шикарним бонусом у вигляді реально діючих антикорупційних органів, аніж тяп-ляп для галочки виконати технічні параметри, щоб Петро Олексійович міг якомога швидше зі сльозами на очах промовити на камери “ми здобули безвізовий режим”.

Почекати і не повторювати помилок Молдови, яка другий рік їздить до Шенгену без віз, але стоїть на порозі власного Майдану, який спровокувала якраз корупція у вищих ешелонах влади. Там теж поспішали і з боку Кишинева, і з боку Брюсселя швидко оформити безвізовий режим – такий собі потужний політичний сигнал регіонального масштабу і винагорода за старання команди “євроінтеграторів” – але в плані боротьби з корупцією реально треба було зробити більше.

Але є інший прекрасний приклад в регіоні. Це Румунія. Країна, яка після вступу до ЄС дуже хотіла (цілком правомірно і логічно) приєднатись до Шенгенської угоди. Деякі країни Євросоюзу (особливо помітними були Нідерланди) попросили її довести, наскільки боротьба з корупцією є в цій країні сталою і системною. Було дуже важко. Ломка на всіх політичних рівнях тривала добрих років п”ять (якщо не більше), але зрештою знайшлись правильні люди, які сказали голандцям, німцям й іншим скептикам Румунії в Шенгені: “хочете доказів? будуть вам докази”. І розпочалось щось неймовірне. Понад те, румуни так увійшли в раж, що почали отримувати від цього справжнє задоволення. За корупцію вже притягнуті до відповідальності або відкриті справи проти добрих двох урядів. На чотири роки засуджений колишній прем”єр Адріан Нестасе. Дуже символічною стала посадка у квітні цього року тамтешнього олігарха і найбагатшої людини Іона Нікулає за – увага! – незаконне фінансування президентської кампанії Мірче Джоане в 2009 році. Мої румунські друзі назвали цей день справжнім святом юстиції, настільки непотопаємим був цей ходячий гаманець. Серед останніх “досягнень” – арештований мер Бухареста та арештовані активи ДІЮЧОГО прем”єр-міністра.

Антикорупціийний орган в рейтингах довіри населення фігурує на перших позиціях – інколи поступається лише церкві, а якось начебто навіть обігнав і її в одному з опитувань. Його керівниця Лаура Кудруце-Ковіше не встигає реагувати на гори запрошень прочитати лекції про румунський успіх боротьби з корупцією у різних країнах світу. Каже, що занадто багато у неї роботи зараз на Батьківщині.

Одним словом, те, що відбувається останніми роками в Румунії в плані боротьби з корупцією викликає справжнє захоплення. Шенген на якомусь етапі став потрібним тріггером для того, щоб боротьба з корупцією стала у цій країні непідробною та незворотньою. Безвізовий режим для України теж може стати таким тріггером, головне, щоб знайшлись правильні люди не тільки в громадянському суспільстві, аби скористатись цим взаємозв”язком.

Стаття аналітикині ІСП Дарії Гайдай на Європейській правдіПолітична карикатура на вулицях українських міст може стати справжнім іспитом для української влади на демократичність та відкритість.Інститут світової політики (ІСП) переконався у цьому, звернувшись до міської влади Києва, Дніпропетровська, Одеси, Харкова і Вінниці з проханням розмістити виставку карикатур, яка до цього побувала у п’яти країнах.
Спершу трішки передісторії. Два роки тому, напередодні запланованого підписання Угоди про асоціацію з ЄС, команда ІСП об’їхала з мобільною виставкою карикатур про відмінності життя в ЄС та Україні тринадцять областей, і навіть Крим.
Виставка була частиною “Вуличних євроуніверситетів”, під час яких дипломати країн-членів ЄС та експерти ІСП розповідали пересічним українцям про перспективи та виклики європейської інтеграції України.
Наша мета – змусити громадян замислитися над гострими проблемами сучасного світу та української політики, зокрема.
Адже справжня європеїзація України неможлива без зміни політичної культури: звільнення від невиправданого пієтету перед владою та виховання критичного, але конструктивного ставлення до політиків.
Тоді ми старанно уникали слова “карикатура”, заміняючи його у розмовах з місцевими чиновниками на нейтральне “малюнки”.
Однак у ряді міст ані наші мовні хитрощі, ані підтримка з боку посольств країн-членів ЄС, ані апеляція до офіційно проголошеного курсу на євроінтеграцію не допомогли нам дістати дозвіл на встановлення виставки у центрі міста.
Найбільше проблем виникло з Києвом, Харковом і Запоріжжям.
Харків взагалі залишився поза маршрутом ІСП, оскільки у місті з найбільшою в Європі центральною площею “не змогли знайти” вільного місця для виставки. Вільних місць не було… до кінця року.
В Запоріжжі нам настійливо “радили” не приїжджати, натякаючи на високу ймовірність провокацій, а в Києві спершу дозволили розмістити виставку на Хрещатику, а згодом вирішили її фактично сховати біля МЗС України. Але навіть у тих містах, де минулося без скандалів, процес переговорів аж ніяк не був легким.
Чи змінилося щось після Революції гідності? Чи стала місцева влада більш відкритою та привітною до громадських ініціатив?
На жаль, досвід ІСП з організації Міжнародної виставки політичної карикатури дозволяє дати лише частково ствердну відповідь на ці питання.
Коли на початку 2015 року ми разом зі словацькими колегами з Euforion запустили проект, то і не підозрювали, що він перетвориться на своєрідний стрес-тест на європейськість для українських чиновників. Цього разу ми не вдавалися до жодних мовних трюків і відкрито говорили про політичну спрямованість виставки.
І хоча на жодному з малюнків немає українських політиків, однак, як виявилося, політична сатира навіть щодо іноземних лідерів викликає не менше занепокоєння у місцевих чиновників, аніж критика українських реалій.
Харків
Як і два роки тому, ІСП не зміг отримати згоду на проведення виставки у місті, хоча відповідний запит було надіслано за місяць до запланованого відкриття. Місцеві чиновники всіляко затягували процес, і перед самим відкриттям, 22 серпня, поінформували, що вільного місця для розміщення виставки немає.
Департамент міжнародного співробітництва, який займався цим питання, позитивно поставився до нашої ініціативи, принаймні на словах.
Водночас нас одразу попередили, що встановлення виставки на Площі Свободи неможливе, тому розглядатимуться інші варіанти в центрі міста.
Нас одразу попросили надіслати копії всіх представлених на виставці карикатур.
Коли за тиждень до запланованого відкриття виставки ми так і не отримали жодної інформації щодо місця для її розміщення, то почали трохи нервувати. І ось о 17.00 (тобто в останні хвилини робочого дня) 20 серпня нам повідомили, що Департамент культури не знайшов вільного майданчика для розміщення виставки політичної карикатури.
Свою позицію чиновники аргументували тим, що у зв’язку з численними заходами до Дня міста та Дня Незалежності встановлення виставки у єдино підходящому для цього місці – парку ім. Горького – “не є можливим”.
Таким чином, Департамент культури Харківської міської ради свідомо зірвав відкриття виставки, оскільки часу знайти інше місце вже не було.
У Департаменті міжнародних відносин заявили, що зможуть повернутися до розгляду нашого запиту лише 26 серпня. Мовляв, День незалежності, так й співробітник, відповідальний за це питання, у відрядженні.
Одеса
Одеса отримує від нас оцінку “задовільно”.
Одесити та гості міста побачили роботи відомих карикатуристів лише завдяки особистому втручанню радника міського голови Олени Павлової, яка, незважаючи на те, що працює на громадських засадах, доклала всіх зусиль, щоб виставка таки відбулася.
Протягом кількох тижнів Департамент міжнародних зв’язків і Департамент культури перекидали один на одного вирішення нашого питання. До бюрократичної плутанини щодо того, хто за що відповідає, додалось категоричне небажання чиновників брати на себе будь-яку відповідальність за сприяння в проведенні виставки.
Переглянувши наші карикатури, співробітниця Департаменту міжнародних зв’язків заявила, що Одеса – це не Київ, і поцікавилася наявністю у нас дозволу від Міністерства закордонних справ.
Мовляв, в Одесі є консульства багатьох іноземних держав, яких може образити виставка.
Вирішити проблему з “дозволом МЗС” допомогло Представництво МЗС України в Одесі, за що особлива подяка його співробітникам. Вони виявили неабияку оперативність та з розумінням поставилися до нашого питання.
Схоже, європеїзацію одеські чиновники розуміють лише як слідування новій “генеральній лінії” центральної влади, а не зміну підходів та методів діяльності.
Київ
Столиця отримує від нас оцінку “добре”. Чиновники Подільської райдержадміністрації, до яких ми звернулися з проханням розмістити виставку на Контрактовій площі, відреагували досить оперативно і не оскаржували обране нами місце. Однак кілька моментів все ж ускладнили нашу комунікацію.
По-перше, чиновники настійливо просили показати їм усі карикатури, а після ознайомлення поцікавилися, чи не плануємо ми залучити в якості партнерів МЗС України або когось із народних депутатів.
Подібна спроба легітимації виставки викликала відверте здивування, оскільки головним принципом нашої ініціативи є незалежність.
По-друге, офіційний лист із дозволом ми отримали лише за день до офіційного відкриття виставки. Хочеться думати, що причиною затримки був банальний бюрократизм органів влади, а не бажання позбутися “політично ризикованого” заходу.
Зазначимо, однак, що за кілька днів до відкриття експозиції стало відомо, що її планує відвідати президент Словаччини Андрей Кіска, який саме в ці днів мав приїхати до Києва з робочим візитом. Ми зі свого боку негайно повідомили про цей факт співробітників Подільської райдержадміністрації…
Дніпропетровськ і Вінниця
Ці два міста підтвердили своє право називатися європейськими, а тому отримують від нас оцінку “відмінно”.
Місцеві чиновники, на відміну від своїх колег з Одеси, Харкова та Києва, не просили показати їм попередньо всі карикатури, надали відповідь оперативно, звели до мінімуму бюрократичні процедури, а також не оскаржували обране нами місце для проведення виставки.
Залишається лише подякувати їм за професіоналізм!
А тепер – декілька висновків.
Наш міні стрес-тест політичними карикатурами дозволяє зробити кілька висновків.
Справжня європеїзація означає зміну цінностей і принципів діяльності влади, у тому числі і місцевої. На жаль, інертність, підозрілість до громадських ініціатив та небажання брати на себе відповідальність залишаються характерними рисами місцевих органів влади.
За традиційною для чиновників схемою будь-які акції, які так чи інакше пов’язані з політикою, мають бути санкціоновані згори.
Якщо ж такої санкції немає і місцевий посадовець опиняється перед необхідністю самостійно приймати рішення, спрацьовують два фактори: його власні політичні переконання та готовність взяти на себе відповідальність.
Перестраховуючись, місцеві урядовці завжди питали, чи немає на карикатурах діючих політиків, а дехто навіть цікавився, які у нас відносини з “правлячою партією”.
Запевняючи, що нічого крамольного у нашій виставці немає, нам не залишалося нічого іншого, як апелювати до того, що негативна відповідь зашкодить іміджу міста, та сподіватися на їхню розсудливість і готовністю працювати за європейськими принципами.
Наприкінці хочемо висловити свою вдячність і захоплення українськими громадянами.
У кожному з міст місцеві чиновники та працівники міліції попереджали нас, що стаціонарна виставка без будь-якої охорони – це погана ідея. Однак українці показали себе з кращого боку: досі жодна з карикатур не зазнала пошкоджень.
Цікаво, які з цих карикатур найбільше насторожили місцевих чиновників?
{1}
{2}
{3}
{4}
{5}

Стаття Катерини Зарембо, заступниці директора Інституту світової політики, на UniStudyЗа радянських часів Україна, як і інші республіки Радянського Союзу, була ізольованою від західної науки. Попри те, що “залізної завіси” не існує вже понад чверть століття, ця ситуація парадоксальним чином зберігається і донині. Причина цього – обмеженість легального доступу до західних баз періодики.\
Йдеться про колекції наукових журналів, об’єднані на різноманітних платформах. До провідних баз даних належать Scopus, EBSCOhost, Web of Science, Project Muse, JSTOR та інші, які надають свої матеріали для перегляду на умовах передплати.

Для чого вони потрібні? Аксіома, відома кожному студенту-другокурснику: для того, щоб здійснити внесок у науку, запропонувати нову гіпотезу, необхідно зробити огляд літератури. Простіше кажучи, вивчити те, що було зроблено до тебе. Для науковця це означає ознайомлення англомовного наукового доробку, звідки в Україну зазвичай і приходять новітні ідеї та теорії. Доречно тут процитувати Ісаака Ньютона: «Якщо я бачив далі за інших, то лише тому, що стояв на плечах титанів». Якщо не залізти на ці плечі, тобто не опрацювати здобуті іншими знання, замість власних відкриттів досліднику залишається хіба що дихати іншим у потилицю.

Така ситуація створює зачароване коло проблем: неможливість зробити якісне дослідження породжує неякісний та неінноваційний продукт, яким можна здивувати хіба що декого в Україні, але аж ніяк не західних колег. Відповідно, такий продукт не може претендувати на публікацію за кордоном. Окрім наслідків, характерних для української науки в цілому (стагнація, відставання, зниження якості досліджень через відсутність здорової конкуренції ідей та розробок), і є інші, «профільні». Так, для соціогуманітаристики це означає, що у західному інтелектуальному дискурсі, який є важливим чинником впливу на громадську думку, в українській «сторі» не чути українського голосу. Попри чималу кількість західних науковців, які подають об’єктивний аналіз подій в Україні, типовим є спрощення, а подекуди викривлення українських реалій.

Найкращі можливості доступу до західних джерел дають бібліотеки Київського національного університету імені Тараса Шевченка та Національного університету «Києво-Могилянська Академія». Бібліотека університету Шевченка передплачує доступ до бази SCOPUS, бібліотека Могилянки має доступ до окремих колекцій таких ресурсів як EBSCOhost, JSTOR та SpringerLink. Можливості інших українських університетів здебільшого точкові: бібліотека КПІ пропонує своїм читачам доступ до окремих колекцій EBSCOhost, бібліотека Українського католицького університету – доступ до бази JSTOR. Більшість регіональних ВНЗ не мають доступу до жодної західної бази даних.

Причина проста: брак грошей. Доступ до колекції журналів певного тематичного спрямування може коштувати від 2 000 до 20 000 USD і більше. При цьому тогорічний бюджет бібліотеки НаУКМА без урахування донорських надходжень склав 437 415,02 грн.

Важливо підкреслити, що проблема доступу до джерел не є виключно українською проблемою. Видавництва, які володіють правами на видання наукових журналів, фактично є монополістами на ринку та отримують за свої продукти надприбутки. Так, видавництво Taylor and Francis оцінює вартість однієї статті у науковому журналі у близько 40 USD, а вартість придбання усього номеру – у 150 USD. При цьому вартість ця не включає випуск паперового примірника та його транспортування, мова іде виключно про скачування електронної версії документа. Видавництва також не несуть видатків на оплату праці авторів.

Така ситуація викликає обурення міжнародної наукової спільноти, що знайшло вираження у русі за Відкритий доступ (Open Access). Внаслідок цього постійно зростає кількість журналів відкритого доступу (Open Access journals), чиї матеріали можна переглядати безкоштовно. Утім, доступ до більшості західних фахових видань залишається платним.

Ключовими лобістами інтересів України у вирішенні цього питання стали самі бібліотеки українських університетів, які об’єдналися у проект ElibUkr («Електронна бібліотека України»). Метою об’єднання, серед іншого, є зниження вартості передплати баз даних через спільні закупівлі та досягнення домовленості із провідними провайдерами про спеціальні ціни для України. Учасники об’єднання, яке сьогодні складається з 29 ВНЗ та бібліотек, мають на меті отримати від провайдерів так звану національну ліцензію на бази даних, яка б надавалася не одному університету, а усім членам групи.

Самі видавництва також достатньо активно просувають свої продукти на українському ринку, надаючи університетам тимчасові доступи до баз даних і таким чином стимулюючи попит.

Що робити, поки національна ліцензія не стала реальністю?

Можна і треба говорити про необхідність системних змін у державній освітній політиці, проте бездіяльно чекати на них не варто.

Отже, тим дослідникам, які прагнуть подолати джерельні обмеження, можна порадити наступне:

киянам та тим, хто часто відвідує столицю, варто стати читачем бібліотек НаУКМА та КНУ імені Тараса Шевченка (у Могилянці можна навіть оформити віддалений доступ);
інколи варто спробувати зв’язатися з самими авторами статей або книжкових розділів (як правило, нескладно знайти їхні контакти в Інтернеті або зв’язатися через соціальні мережі). Навіть якщо Ви напишете їм «з вулиці» і поясните, для чого вам потрібна їхня робота, існує велика вірогідність, що вони радо з вами нею поділяться;
варто зареєструватися у соціальних мережах для науковців Academia та ResearchGate та підписатися на дослідників і теми, які вас цікавлять. До речі, туди ж варто викладати і ваші статті, у тому числі ті, які надруковані в українських виданнях – так ви багаторазово збільшите число їхніх переглядів;
одним з платних, але відносно доступних ресурсів є Questia – містить понад 83 000 академічних книжок та понад 10 млн статей;
книжки, які вас цікавлять, варто перевірити на наявність у Google Books. Як правило, певні сторінки вилучені з перегляду, проте частина може бути у відкритому доступі;
варто зареєструватися на сайтах видавництв, які вас цікавлять, та стежити за інформацією щодо вільного доступу до їхньої продукції, який вони час від часу відкривають;
безкомпромісним варіантом щодо забезпечення якості дослідження є отримання гранту, який дозволить вам провести певний час у бібліотеці західного ВНЗ;
варто підтримувати ініціативу Відкритого доступу та друкувати свої статті у Open Access Journals (наприклад, Journal of Ukrainian Politics and Society, Social, Health and Communication Studies Journal, тощо). Таким чином, ви самі сприятимете тому, щоб наука була відкритою та надихатимете співгромадян власним прикладом.
Варто також подякувати консорціуму «ElibUkr», який сьогодні є локомотивом нових можливостей для української науки. Можна було б хіба що порадити членам консорціуму активно залучати медіа для оголошення про наявні можливості (наприклад, тестові доступи до баз), щоб про них могло довідатися і скористатися якомога ширше коло українських дослідників.

ВВС УкраїнаВ Кишиневе продолжаются антиправительственные протесты – на главной площади уже четыре дня стоит палаточный городок. Однако эксперты не верят в силовой сценарий и не склонны проводить параллели с Майданом в Киеве.В столице Молдовы 6 сентября состоялся один из самых многочисленных протестов последних лет. На митинг вышли несколько десятков тысяч человек, а после этого у здания правительства поставили больше сотни палаток.
Митингующие стоят под флагами ЕС, Молдовы и Румынии с проевропейскими лозунгами и выступают против коррупции в прозападной правительственной коалиции, требуя досрочных выборов парламента и президента.
Представители ЕС пытаются стать посредниками в переговорах между протестующими и властью. Хотя, по утверждению экспертов, именно левые пророссийские партии могут получить бонусы в случае удовлетворения требований митингующих.

Кто и против чего протестует
Как рассказали ВВС Украина молдавские политологи, в стране сейчас очень высокие протестные настроения из-за трудной экономической ситуации и роста цен. Но главным упреком власти называют так называемое “ограбление века”: из трех банков страны в 2014 году вывели около миллиарда долларов.

“Сразу после выборов парламента в ноябре 2014 года общественность узнала, что из трех банков Молдовы исчез миллиард долларов, это назвали “ограблением века”, – рассказал ВВС Украина политический эксперт Оазу Нантой.
Деньги якобы вышли из страны через оффшорные компании, а известно это стало через несколько недель после парламентских выборов, когда МВФ опубликовал отчет.
“Вывести миллиард долларов без ведома Нацбанка и контролирующих органов, главы которых до сих пор на должностях, сложно”, – объясняет причинить протеста аналитик Института мировой политики, молдавский эксперт Леонид литра.
По его словам, власти проводят “расследование этого ограбления”, но очень медленно и без результатов.
История с выводом происходила на фоне частичного обесценения молдавской денежной единицы почти на треть.
“24 февраля 2015 года группа граждан, в том числе и я, озвучили манифест гражданской платформы “Достоинство и правда”. Платформа предложила себя как партийную структуру, которая может аккумулировать недовольство людей и доносить его до власти”, – рассказал ВВС Украина Оазу Нантой о появлении платформы “Достоинство и правда”, которая является двигателем протеста.

Платформа является внепартийной структурой и провела первую акцию 5 апреля, затем – 3 мая, а впоследствии – 7 июня, на которые собирались по 4-5 тысяч человек. А вот на последний митинг 6 сентября вышли уже десятки тысяч человек.
Одним из кураторов платформы был адвокат Андрей Нестасе, который стал спикером протестующих на главной площади столицы.

К платформе присоединились люди, которые в основном разделяют европейские взгляды, но в то же время выступают против коррупции в прозападном правительстве страны и в проевропейской коалиции парламента, в которую входят Либерально-демократическая, Демократическая и Либеральная партии.
“Там есть люди с хорошим прошлым и репутацией. Но есть и люди, к которым есть вопросы относительно связей с олигархами. Поэтому часть протестующих опасается, чтобы их не использовали”, – оценивает состав платформы г-н Литра.
Параллельно с платформой 6 сентября на протест в Кишиневе вышли несколько сотен сторонников пророссийской партии “Красный блок”. Они попытались прорваться в прокуратуру, но получили отпор правоохранителей.
Лидер блока Григорий Петренко арестован за организацию беспорядков, а платформа “Достоинство и правда” от них открестилась.
Требования протестующих
Главное и первое требование людей под зданием правительства – расследование “ограбления века”, которое стало символом коррупции власти.
Также люди требуют отставки правительства, главы Нацбанка, генпрокурора, начальника центра по борьбе с коррупцией, а также досрочных выборов парламента и президента.
Молдова является парламентской республикой, где президент не имеет значительной власти и избирается депутатами. Срок его полномочий составляет четыре года, и действующего главу государства Николае Тимофти должны заменить в марте 2016 года.

Парламент Молдовы переизбрали недавно – 30 ноября 2014 года. Нынешняя коалиция трех проевропейских фракций и правительство сформированы в конце июля 2015 года.
При формировании правительства на должность премьера рассматривали кандидатуры других представителей проевропейского лагеря, и часть протестующих видит именно их во главе правительства.
“Платформа “Достоинство и правда” симпатизирует Майе Санду из Либерально-демократической партии, есть люди, которые поддерживают Юрия Лямке. Это наиболее популярные проевропейские люди”, – заявил ВВС Украина эксперт группы стратегических и безопасности студий Сергей Герасимчук.
Поэтому, по его утверждению, если власть пойдет на уступки протестующим и переформатирует проевропейский альянс, парламент и проевропейский курс Молдовы удастся сохранить.
Оазу Нантой называет отставку правительства “больше эмоциональным” требованием протестующих, признавая, что премьеру сейчас надо договариваться об очередном транше кредита МВФ.
“Компромиссом может стать отставка главы Нацбанка, генпрокурора и руководителя центра по борьбе с коррупцией”, – допускает г-н Нантой.

При этом, по его словам, кандидатов на должности следует выбирать в партнерстве с общественностью и представителями ЕС, чтобы обеспечить доверие общества.
“В марте 2016 года надо избрать нового президента в парламенте. А после этого уже можно идти на досрочные парламентские выборы”, – добавил политический эксперт.
Есть ли “рука Москвы”?
Опрошенные ВВС Украина эксперты отмечают, что протест платформы “Достоинство и правда” является проевропейским, но отмечают, что выполнение их радикальных требований может подыграть России.

Прошедшие парламентские выборы три проевропейские партии – Либерально-демократическая, Демократическая и Либеральная – выиграли с минимальным отрывом от социалистов и коммунистов.
В парламенте эти три партии имеют 55 мест из 101, однако в случае досрочных выборов сейчас ситуация может измениться.
“На досрочные выборы в парламент могут пойти новые политические силы. Кроме коммунистов и социалистов, туда могут попасть левые популисты из “Нашей партии” Рената Усатого. Они откровенно декларируют намерение присоединиться к Таможенному союзу”, – считает эксперт Сергей Герасимчук.
Г-н Усатый недавно выиграл мэрские выборы в одном из самых больших городов страны – Бельцах.
Эксперт считает, что когда левые партии договорятся с этой силой и создадут большинство, тогда может возникнуть “пророссийский поворот во внешней политике”.
“Сейчас наиболее организованные – партии с левого фланга, которые выступают за сближение с Россией. Поэтому проевропейские протестующие могут начать процесс перевыборов, но выигрывают выборы не они”, – считает Леонид Литра.
Оазу Нантой не верит в поворот внешней политики или даже расторжение Соглашения об ассоциации с ЕС. Однако он тоже признает, что досрочные выборы для прозападных партий будут проблемными.

“Доверие к парламентским партиям, которые эксплуатируют лозунги европейской интеграции, упало, а яркой альтернативной партии нет”, – констатирует г-н Нантой, напоминая, что платформа “Достоинство и правда” тоже не является партией.
Он отмечает, что у платформы есть противники и сторонники преобразования движения в партию, а “создание новой партии займет как минимум несколько месяцев”.
Будущее протеста
Эксперты не верят в радикализацию протеста и силовой разгон, прогнозируя политические переговоры и все же достижения определенного компромисса.
Представители протестующих уже встречались с представителями власти на высшем уровне и делегацией ЕС. Сейчас президент Тимофти и премьер Валерий Стрелец отказываются уходить в отставку.

“Вряд ли власть применит силу. Она очень хорошо помнит украинский опыт, пытается идти навстречу протестующим, чтобы не было эскалации”, – добавил Леонид Литра.
Он напомнил, что во время протестов в 2009 году и смены власти коммунистов подожгли парламент и погиб один человек. В обществе есть страх перед повторением такого сценария.
Все эксперты называют имя одного из лидеров провластного альянса, бизнесмена и медиа-владельца Влада Плахотнюка, который имеет большой уровень недоверия в обществе.
Протестующие требуют его ареста. Но эксперты называют отстранение его от влияния на власть одной из предпосылок компромисса с протестующими.

Коментар Леоніда Літри, старшого аналітика Інституту світової політики для радіо “Вільна Європа” (Республіка Молдова) тепер доступний російською мовою.Приятно впечатлен вчерашним протестом в Молдове. Я уже забыл, когда в последний раз в Кишиневе проходили настолько массовые протесты. И дважды впечатлен, поскольку люди пришли сами, без принуждения или подкупа (по крайней мере, мне о таких фактах неизвестно).Хотя некоторые представители руководства гражданского движения «Достоинство и правда», организовавшего протест, могут и не внушать доверие из-за своего не совсем чистого прошлого, сама по себе идея акции важнее для будущего Молдовы, чем наличие некоторых персонажей среди лидеров движения в настоящее время. Разве что движение превратится в политическую партию. Если, однако, кто-то попытается создать политическую партию на основе гражданского движения, то большинство из поддержавших протест (включая и меня) будут очень разочарованы. Надеюсь также, что авангард движения пока не возомнили, что протестующие поддерживают именно их и будут следовать за ними в любых обстоятельствах. Люди вышли на улицы из-за ухудшающихся условий жизни, из-за кражи одного миллиарда долларов, из-за роста цен, из-за того, что правительство потеряло чувство реальности, из-за того… из-за многих других причин.
Но сегодня стоят вопросы более важные. Поразительно, насколько слепым может быть правительство, не понимая всей серьезности ситуации. Вчерашний день напомнил мне, естественно, о протестах в Украине, о Евромайдане. Когда 21 ноября 2013 года в Киеве началась акция протеста, требования демонстрантов были очень просты и реалистичны – подписание Соглашения об ассоциации с ЕС. После первого разгона митингующие расширили требования – кроме Соглашения об ассоциации, они потребовали отставки премьер-министра и министра внутренних дел. После преследования протестующих, после издевательств над ними, после тотального закручивания гаек появилось окончательное требование – отставке Виктора Януковича, который не воспринимал заявления демонстрантов всерьез. В феврале 2014 года он был готов пойти на любые уступки: новое правительство, досрочные выборы, дать деньги отдельным лидерам протестующих и т.п., но украинцы больше не принимали ничего – они хотели отставки Януковичу и Ко, изменения системы в целом.
Возвращаясь к Молдове, правительство и те люди, которые влияют на принятие решений в стране из тени, должны выполнить требования протестующих, а не объявлять о том, как хорошо их понимают и насколько они уважают их право на протест. Украденный миллиард должен быть возвращен, а виновные должны быть наказаны. Все говорят, что миллиард потерян, но на самом деле никто не пытался его вернуть. Еще в списке главных проблем – непрозрачная сделка по концессии аэропорта, независимость судов, многое другое. Правительство должно вернуть украденное, только тогда страна вернется в нормальное русло. Главное, чтобы правительство действовало быстро, иначе может быть слишком поздно.
Трудно избавиться от олигархов немедленно. К сожалению, даже со сменой власти они остаются у руля, разве что имена меняются. Я надеюсь, что на этот раз не будет «как всегда», хотя признаю, что реальность вокруг меня говорит о другом. Я как гражданин Молдовы хочу, чтобы мне вернули страну и больше ее никто не забирал – это то, чего я хочу!

Стефан Вольфф, професор університету Бірмінгема (Англія), експерт з міжнародної безпекиКлючові складові для успішного створення системи інклюзивного громадянства, як на мене, полягають у визнанні того, що ця проблема стосується багатьох різних вимірів, у яких функціонує суспільство. По-перше, я переконаний у необхідності побудови ефективної конституційно-інституційної системи, що забезпечує в дуже широкому сенсі рівні права і обов’язки для громадян, а також відсутність дискримінації за будь-якою ознакою (етнічною, релігійною, гендерною або мовною). Будь-яка дискримінація є неприпустимою.\
Другим важливим питанням, як на мене, є надання громадянам рівних прав на участь у політичному житті та політичне представництво. Це є дуже важливим для формування загального відчуття, що громадянство уможливлює участь у процесі прийняття рішень. Втім, також важливим у багатьох аспектах є те, що конституційно-правова основа має бути підкріплена ефективною судовою системою. Це означає, що інклюзивне громадянство насправді не є можливим без міцного фундаменту, заснованого на верховенстві закону. Іншим важливим виміром інклюзивного громадянства є проблема наявності економічних можливостей та відповідної матеріальної бази для життєдіяльності та добробуту. Це є дуже важливим у тому сенсі, що за відсутності економічних можливостей зростає небезпека розчарування людей у політичній системі, в якій вони живуть, а відповідно – і зменшення лояльності до держави та її інституцій, що має потенціал для переростання у насильницький конфлікт.

І останнім моментом, що його я хотів би підкреслити, є потреба у створенні широкої політичної культури з урахуванням необхідності та корисності демократичних інституцій. Особливо важливим у цьому контексті є поширення цієї культури через систему освіти в країні. Відповідно, коло замикається: система освіти країни, що є дуже різноманітною за етнічним, релігійним та мовним складом, вимагає задоволення потреб різних громад.

Отже, освіта, вочевидь, є безпосередньо пов’язаною з питаннями культури та культурних прав; відповідно, у підсумку, інклюзивне громадянство, насправді, означає надання людям можливостей для політичної, соціальної, економічної та культурної інтеграції у суспільство та формування відчуття лояльності до держави, в якій вони живуть – державі, яка створює рівні можливості для всіх і не дискримінує нікого на основі реальних чи уявних відмінностей між громадянами.

Мартін Зіг, директор Інституту європейської політики і реформ (Кишинів)Європейська інтеграція України може стати успішною лише у якості модернізаційного проекту. Йдеться не стільки про зовнішню політику або геополітику, а, насамперед, про побудову конкурентоспроможної економіки та створення нових можливостей. Це дуже амбітна програма внутрішніх реформ, і її неможливо реалізувати за умови протистояння між двома частинами розділеного суспільства. Отже, геополітичний розкол у суспільстві, спричинений процесом європейської інтеграції, має бути усунено шляхом об’єднання всіх частин суспільства, і саме тому дуже важливо включити до цього процесу національні меншини.\
Дотепер Україна і Молдова мали багато проблем з розділеними ідентичностями, і це суттєво ускладнювало процес побудови справжніх національних проектів. Втім, успішний розвиток європейської інтеграції вимагає її включення до національного проекту, а також забезпечення участі у цьому проекті національних меншин. Це потребує не лише широкої роз’яснювальної роботи, але також роботи з залучення меншин. І це має бути справжня робота, а не симуляція. Успіх цього проекту для всіх громадян неможливий без справжньої та активної участі меншин у ньому, а також у процесі прийняття та реалізації політичних рішень.

Стаття Сергія Солодкого, першого заступника директора Інституту світової політики, опублікована на інформаційно-аналітичному агентстві “Главком”Призывы к Украине об «инклюзивном диалоге» превратились в своего рода дипломатическую мантру – так часто они встречаются в международных документах, касающихся разрешения конфликта на Донбассе. Обычные граждане вряд ли задумываются, что стоит за загадочной формулировкой; эксперты также часто обходят тему стороной, понимая, что на данном этапе важнее сфокусироваться на вопросах hard security – как остановить кровопролитие в регионе. Для переговорных групп, между тем, витиеватое словосочетание имеет важнейшее значение – особенно, для России. Официальная Москва под «инклюзивным диалогом» подразумевает легитимацию подконтрольных ей боевиков – Россия стремится усадить за стол переговоров на равных избранное руководство Украины и людей, получивших свои титулы только благодаря оружию. Как бы ни старалась Россия преподнести конфликт сугубо внутренним, гражданским, факты свидетельствуют об обратном: в конфликт вовлечены многочисленные бандитские группировки с российской пропиской; аннексия Крыма проходила с вовлечением российской армии под непосредственным контролем руководства РФ; местные боевики получают масштабную вооруженную помощь со стороны России. Украине пока удается избежать навязываемой Москвой повестки дня по признанию вооруженных сепаратистов легитимными выразителями интересов восточных районов страны. Каковы условия начала процесса инклюзивного диалога в Украине? Применим ли к Украине международный опыт по политике примирения – в частности, европейский?\
Инклюзивный диалог без вооруженных самозванцев

Конституционный процесс в Украине «будет включать немедленное начало широкого национального диалога», – это положение из Женевской декларации по итогам встречи представителей Украины, России, США и ЕС в апреле прошлого года. «Продолжить инклюзивный общенациональный диалог», – это цитата из первого протокола, составленного контактной переговорной группой по стабилизации ситуации на Донбассе в сентябре 2014 года. Призывы к инклюзивному диалогу присутствуют регулярно в большинстве дипломатических заявлений касательно разрешения конфликта в Украине.

С одной стороны, подобные формулировки могут быть данью международному протоколу, дипломатической привычкой по включению положений, которые принято вписывать в документы такого характера: если есть переговоры о разрешении конфликта, то должно быть и упоминание об «инклюзивном диалоге». Заметная формализация попросту нивелирует само стремление для поиска путей урегулирования. С другой стороны, такой призыв может носить вполне осмысленный характер, однако понимание концепции «инклюзивности» может у акторов отличаться. Россия, обвиняющая Запад в двойных стандартах, вынуждает США, ЕС посадить за стол переговоров официальные власти Украины и вооруженных сепаратистов, узаконить таким образом своих ставленников в зоне конфликта.

Подобный сценарий Россия сумела инсталлировать в процесс приднестровского урегулирования – приднестровские представители, поддерживаемые официальной Москвой, ведут безрезультатный диалог по разрешению конфликта с официальными властями Республики Молдова уже более 20 лет. Официальная Москва также вынудила представителей Грузии вести прямые переговоры в рамках женевского процесса – де-факто признавая власти сепаратистов. Украине удалось избежать навязываемый Россией сценарий. Руководство Украины настаивает на своей приверженности мирному урегулированию конфликта, однако соответствующие шаги не предусматривали включение («инклюзивность») лидеров боевиков – некоторые из них в первые месяцы конфликта были гражданами РФ – например, Игорь Гиркин (известен под псевдонимом «Стрелков»), Александр Бородай, Александр Павлов (известен по кличке «Моторола») и др.

Несмотря на диверсионные действия России, первые мероприятия в рамках инклюзивного диалога Украина начала еще весной 2014 года – они проводились в формате круглых столов, посвященных национальному единству. В марте прошлого года ОБСЕ создала проект «Национального диалога». Необходимость такого примирительного диалога, согласно последним соцопросам, признает большинство украинцев (57%), фактически столько же (56%) ничего не знает о подобной политике в стране.

В принципе оценки общества соответствуют реальной картине: украинские власти ограничились лишь несколькими круглыми столами весной 2014 года; немногочисленные мероприятия по примирению на данном этапе ограничиваются инициативами общественных организаций. На данном этапе инклюзивный диалог в понимании украинских властей – это завершающая стадия урегулирования конфликта на Донбассе. Алгоритм самого разрешения конфликта выписан в минских договоренностях: прекращение огня, введение незаконных и иностранных вооруженных групп, боевиков и наемников, освобождение заложников, проведение досрочных местных выборов в некоторых районах Донецкой и Луганской областей согласно украинскому законодательству – и как итог инклюзивный национальный диалог, прежде всего, по вопросам самоуправления, по гуманитарной проблематике. Экс-президент Украины Леонид Кравчук, входящий в Конституционную комиссию, объясняет, что на данном этапе – без местных выборов в некоторых районах Донбасса – не может быть и речи о включении в конституционный процесс лидеров-самозванцев: «Большое давление оказывает Россия. Недавно глава МИДа РФ Сергей Лавров заявил, что, готовясь к конституционным изменениям, Украина должна советоваться с руководителями так называемых «ДНР» и «ЛНР». Что значит «должна советоваться»? Как? Поехать к ним?» Понимание инклюзивного диалога Украиной идентично пониманию ключевыми игроками на международной арене. В частности, такой же алгоритм урегулирования конфликта выписан в документах Евросоюза. Украина, таким образом, отвергает возможность какого-либо диалога с нелегитимными, самопровозглашенными властями «ДНР» и «ЛНР».

Наказание агрессора как предпосылка примирения

Украина изначально демонстрировала свое желание решить конфликт с Россией мирным путем, начиная с крымской авантюры Владимира Путина – тогда официальный Киев избрал тактику «не поддаваться на провокации». Аннексия полуострова «без единого выстрела» произошла во многом из-за стремления официального Киева искать дипломатический выход из сложившейся ситуации. Россия такого желания даже не пыталась демонстрировать: воинственная риторика, диверсионные, военные акции были направлены на тотальный подрыв государственности Украины. Примирение согласно российскому подходу предусматривает признание статус-кво в политическом (Крым как субъект РФ; Россия сохраняет влияние на повестку дня Украины через подконтрольные режимы в «ДНР» и «ЛНР») и геополитическом смыслах (Запад признает Украину сферой влияния России; Украина отказывается от интеграции в ЕС и НАТО).

Российское руководство настаивает на подтверждении обязательств с уточнением механизмов ответственности, прописанных в Хельсинском Заключительном акте ОБСЕ от 1975 года (особенно в той части, которая касается интерпретации концепций суверенитета, территориальной целостности). В экспертном сообществе подобный сценарий уже брендирован как «ОБСЕ 2.0». Учитывая, что Россия, аннексировав часть территории Украины, применяя военную силу, угрожая на всех уровнях, нарушила базовые принципы Заключительного акта, нынешнее желание Москвы перезапустить правовые рамки ОБСЕ свидетельствует о стремлении «обнулить» свои нарушения. Такой подход вряд ли сможет решить возникшие вызовы: если актор нарушает действующие принципы, ничто ему не помешает нарушить и новые. ОБСЕ 2.0 в нынешних условиях не решит проблему стабилизации на континенте, а только их зафиксирует, укоренит и, более того, подстегнет нарушителей к новым злоупотреблениям (ведь тогда остается перспектива нового «обнуления» и перезапуска мирового порядке в виде ОБСЕ-3). Для нового правового режима в области безопасности стороны должны, прежде всего, дать адекватную оценку нарушениям действующих правил; эта оценка должна повлечь соответствующие механизмы реагирования. Таким образом, идеологи создания пояса безопасности от Ванкувера до Владивостока прежде, чем размышлять о проведении ОБСЕ 2.0, должны осознать важность Нюрнберга 2.0 – наказания нарушителя (даже если этот процесс на данном этапе будет иметь только декларативный характер).

Инклюзивный диалог в условиях ослабленного государственного организма при постоянном вмешательстве России и ее агентов влияния практически обречен на провал. Для начала процесса такого диалога необходимо не только остановить кровопролитие, не только возобновить суверенитет Украины над временно оккупированными территориями, но нейтрализовать или минимизировать деструктивные действия России. В то время, когда официальная Москва призывает Украину к инклюзивному диалогу, на подконтрольных ей территориях предпринимаются действия для политического, этнического, религиозного выхолащивания – создания своеобразного кремлевскоцентричного гетто. Украинские масс-медиа полностью в регионе заблокированы – местные жители, таким образом, попросту лишены доступа к информации; российские масс-медиа, между тем, в своей работе не гнушаются даже самыми вульгарными методами по демонизации Украины, западных правительств. В условиях языка войны, практикуемого российскими СМИ, сложно представить возможность любого диалога с людьми, которые находятся под таким безальтернативным влиянием. К этому стоит добавить страх быть наказанным за точку зрения, не соответствующую официальной.

Национальный диалог в условиях гибридной войны

Международный и, в частности, европейский опыт в вопросе примирения огромнейший: он богат не только историями успеха (к примеру, примирение между Украиной и Польшей эксперты часто приводят как образцовое), но не менее континент богат и историями затянувшейся вражды (это касается споров в Италии по поводу фашистского прошлого; непримиримых позиций сторонников республиканцев и режима Франко в Испании, неугасающих обид турецкой и греческой общин разделенного на две части Кипра).

Проблема в выработке стратегии процесса примирения на данном этапе состоит в неполной ясности продолжительности конфликтной ситуации (а именно его острой фазы). Инициативы по примирению зависят от ответов на взаимосвязанные вопросы:

• когда будет достигнуто устойчивое прекращение огня?

• возможны ли признанные ОБСЕ местные выборы в районах, оккупированных пророссийскими боевиками?

• насколько в примирении заинтересовано действующее руководство России?

• когда Украина сможет вернуть суверенитет над временно оккупированными территориями?

• насколько Украине удастся обеспечить условия для предупреждения диверсионных рецидивов (в первую очередь, организованных спецслужбами РФ) в районах, не охваченных конфликтом?

Установление мира само по себе не означает автоматического урегулирования. Кипрская проблема стоит в повестке дня мировой дипломатии уже почти полстолетия. Помощь высшего руководства ООН («План Аннана», 2002 год), единодушие мировых усилий относительно урегулирования проблемы, применение стимула в виде членства в Евросоюзе в 2004 году – все оказалось напрасным. Наблюдатели даже отмечают, что недоверие между турецкой и греческой общинами на Кипре только усилилось в последние годы.

За 53 года после обретения Алжиром независимости отношения между ним и Францией до сих пор сложно назвать слишком дружественными («Договор о дружбе» так и не подписан). Общества двух стран до сих пор не могут прийти к компромиссным оценкам войны 1954-1962 гг., колонизации в целом: время от времени на этой почве в отношениях двух стран вспыхивают конфликты. Если для части французов приход их соотечественников на север Африки в начале 19-го века был «просветительской миссией», то для самого Алжира он стал началом колонизации. В Франции даже существует понятие «позитивного колониализма» – согласно закону от 23 февраля 2005 года французские преподаватели обязаны «признавать положительную роль французского присутствия за границей, особенно в Северной Африке».

Если демократическая Франция с таким трудом справляется со своими колониалистскими комплексами, то вряд ли стоит ожидать более интенсивных процессов по выздоровлению авторитарной России, чье руководство более устойчиво к критике как внутри, так и извне страны. Политика России в отношении стран, некогда входивших в социалистический лагерь, имеет ярко выраженный имперский характер: российское руководство воспринимает бывших союзников – особенно находящихся в приграничье – как сферу своего влияния, зону «привилегированных интересов». В таком же ключе Россия насаждает соседям свое виденье истории, создавая нарратив о «положительном империализме» – в общественно-политическом дискурсе страны органично уживаются, казалось бы, непримиримые идеологии и концепции: симпатии к царизму и большевизму, православию и коммунистическим идолам. Объединяет все конфликтующие концепции идея о величии России, об исторической миссии страны, связанной, в том числе, с контролем над территориями, входившими некогда в состав либо Российской империи, либо в СССР. Идея о миссии России, эксплуатируемая Владимиром Путиным, объединяет и правых, и левых, и центристов; отказ от нее может привести к смене нынешних элит страны. Политика экспансионизма для Путина – это политика выживания.

Популярная в истории примирения европейских стран формула «Прощаем и просим прощения» целесообразна только в случае готовности всех сторон конфликта. Примирение Украины и Польши, Германии и Франции, Германии и Польши стало возможным только потому, что политические, интеллектуальные элиты были готовы к диалогу. Аналогичный диалог между Украиной и Россией в ближайшей перспективе трудно представить. Признания президента РФ Владимира Путина по спецоперации в Крыму с задействованием вооруженных сил страны вынуждают Украину подвергать любые заверения России критическому анализу – недоверие в таких условиях вполне логично. Для украинских властей вопрос безопасности на сегодня приоритетный, реформа спецслужб – одна из фундаментальных, поскольку риск реализации новых спецопераций России очень высок.

Информационные, дипломатические ресурсы РФ направлены на то, чтобы создать иллюзию гражданского конфликта в Украины, хотя большая часть территории страны – в том числе, той, где проживают сторонники так называемого «Русского мира» – не охвачена конфликтом. Военные действия происходили именно в приграничных районах с Россией, которые оказались наиболее уязвимы для проникновения российских вооруженных формирований. Украинцы, проживающие в разных регионах, действительно, имеют различные оценки исторических событий, однако до сих пор это не мешало и не мешает мирному сосуществованию большинства граждан страны; вооруженный конфликт, в первую очередь, был спровоцирован российскими диверсионными группами – имена некоторых представителей названы выше (вероятнее всего, руководство России со временем расскажет всю правду и о своей причастности к дестабилизации ситуации на востоке Украины, как это уже произошло в случае с Крымом).

Выводы и рекомендации

1. Давление на руководство России. Чтобы стабилизировать ситуацию в Украине нужно, в первую очередь, урезонить российское руководство прекратить экспансионистскую политику по отношению к Украине (даже если этот процесс займет длительное время). Западные правительства ни в коей мере не должны идти на сепаратные переговоры с руководством России, что еще больше подстегнет российское руководство к новым авантюрам.

2. Депутинизация. Инклюзивный диалог необходимо проводить не только и не столько в Украине, сколько на более широких просторах – «от Донецка до Владивостока» – где население было более всего подвержено манипуляциям российской пропаганды, насаждению мифов. В экспертных кругах стоит больше уделять внимания способам трансформации авторитарных, империалистических установок в российском обществе (в этом контексте полезным может оказаться опыт денацификации).

3. Приоритизация диалога властями. Украинские власти должны уделять больше внимания процессу инклюзивному диалогу. В обществе существует большой запрос на такую политику. При этом власти не должны ограничиваться стандартным набором акций: программы обмена, круглые столы, информационные кампании. Наибольшую эффективность для примирения украинцев, согласно опросам, имели бы, следующие действия: победа в войне (36%), реальная борьба с коррупцией (35%), улучшение социально-экономического положения (34%). Эффективность других действий и мероприятий оценивается общественным мнением значительно ниже: федерализация Украины важна для 6% украинцев, предоставление русскому языку статуса государственного – для 8%.

4. Уникальность опыта Украины. Рекомендации международных организаций, иностранных правительств по политике примирения желательны. Однако при этом важно, чтобы советники осознавали уникальность украинской ситуации – подобная политика будет имплементироваться при постоянных угрозах диверсионной работы со стороны спецслужб России, ее агентов влияния.

5. Привлечение к ответственности журналистов-манипуляторов. Международные организации, иностранные правительства должны учредить комиссии по мониторингу за наиболее влиятельными масс-медиа России, разжигающими вражду среди граждан Украины. Журналисты, медиа-менеджеры подобных СМИ, уличенные в манипуляциях, должны осознавать не только моральную, но и юридическую ответственность своих действий (даже если они происходят под давлением властей).

6. Плюрализм как основа диалога. Возобновить плюралистическую атмосферу в подконтрольных районах России. Рекомендация мало осуществима в ближайшей перспективе, поскольку российское руководство в наименьшей мере заинтересовано в этом. Блокирование украинских каналов позволяет держать местное население в страхе, подогревать враждебность граждан Украины к собственным властям, к своим согражданам из других регионов путем насаждения мифов о «бандеровцах», «фашистах» и т.п. Однако сложность достижения этой цели не должна останавливать международные усилия по давлению на российское руководство в этом вопросе.

7. Участие неправительственного сектора. Правительство Украины должно поощрять частные инициативы по политике примирения. Такие проекты могут внедрять не только в общественно-политическом сегменте, но и в культуре, СМИ, даже бизнесе.

8. Переселенцы vs пропаганда. Неизученным остается потенциал влияния на процесс примирения вынужденными переселенцами (более одного миллиона граждан Украины). Они являются носителями информации, отличной от той, которую транслирует российские телеканалы. Их участие в примирении может оказаться ключевым: выходец Донбасса скорее поверит своему земляку, чем представителям других регионов.

Статья была подготовлена в рамках совместного проекта Института мировой политики и Центра культурных взаимосвязей «Кавказский дом» «Украина: выход из кризиса через диалог», который реализовывался при поддержке Министерства иностранных дел Великобритании.