Публікації

Інтерв’ю старшого аналітика ІСП Леоніда Літри інформаційно-аналітичному агентству “Главком”ОригіналВ столице Молдовы Кишиневе 6 сентября на главную площадь страны вышли десятки тысяч человек. Там же, возле Дома правительства чуть позже были установлены более сотни палаток. Антиправительственный протест продолжается до сих пор.

О падении доверия к партиям, которые эксплуатируют лозунги европейской интеграции, о том, к чему может привести нынешний протест, а также об интересах России в нынешнем конфликте Леонид Литра рассказал в интервью «Главкому».

В Кишиневе люди требуют создания правительства народного доверия, отставки президента и досрочных парламентских выборов. Также основным требованием акции является возврат 1 миллиарда долларов, украденных из коммерческих банков при попустительстве властей. Однако «кража столетия», как ее называют, случилась не вчера. Почему люди вышли на площадь только сейчас?

Простого ответа нет. Главное – это, конечно, кража миллиарда. Но фон для недовольства был – это и неудовлетворительный ход реформ, и плохая борьба с коррупцией. И когда уже стало известно об этой краже – это случилось через неделю-две после парламентских выборов – недовольство переросло в протестные настроения. Но это происходило не сразу. Когда кража случилась, все думали, что кто-то будет арестован, привлечен к ответственности. Но ничего не происходило.

Это дело расследуется?

Это чисто формальное расследование, которое не ведет ни к каким результатам. Но расследование – это одна сторона, нельзя влиять на правосудие. Однако есть и политические шаги, которые можно было бы предпринять. К примеру – отставка главы Национального банка, который напрямую связан с кражей, поскольку это не могло произойти без его ведома. Он видел все это, знал, что происходит. То есть у власти были возможности сделать какие-то шаги, чтобы показать хотя бы желание бороться с такими явлениями. Также, например, это могла бы быть отставка Генпрокурора, отставка главы Центра по борьбе с коррупцией. Ничего не произошло. И вот именно это бездействие, отсутствие правосудия возмутило людей и породило протест.

Также дополнительным фактором недовольства стала девальвация валюты, последовавшая после выведения этого миллиарда долларов из Молдовы в офшор, а это почти 15% ВВП страны.

За 30% девальвацией последовало повышение цен. Отсутствие реакции правительства говорило о том, что они, скорее всего, замешаны в этом. Вот на этом фоне и началось протестное движение.

«Может, мы просто поменяем одного олигарха на другого»

Насколько это протестное движение мощно? Люди готовы пойти до конца – до отставки правительства и досрочных парламентских и президентских выборов?

Этот вопрос нужно разделить на две части.

Во-первых, гражданская платформа «Достоинство и правда» выдвигает нереальные требования. Они просят все и сразу – от отставки президента до шеф-повара в буфете парламента. Они попросили отставку президента, премьер-министра, спикера парламента, роспуск парламента. Из реальных же требований, которые у них были, – это отставка главы прокуратуры, Нацбанка и Центра по борьбе с коррупцией. И еще – международное расследование, доступ ко всем документам и создание условий для проведения расследования исчезновения денег.

А что касается второй части: насколько они сильны и будут ли стоять до конца? У меня есть сомнения на этот счет. Гражданская платформа – это двигатель этих протестов, но там есть проблема в плане лидерства. У них нет явного лидера. А людям нужен лидер.

Одного из инициаторов движения Оазу Нантоя нельзя определить как лидера? Или также входящего в это неформальное объединение директора ассоциации ADEPT Игоря Боцана?

Нельзя. Они активны, но они не готовы брать на себя политическую отвественность.

Зато там есть другие люди, которые связаны с олигархом, ранее выехавшим из страны и сейчас проживающим в Германии. Собственно, в Германии их сейчас двое – молдавские бизнесмены Виорел и Виктор Цопа. Есть такой след. И люди не доверяют таким лидерам. Некоторые чувствуют, что надо протестовать, потому что что-то произошло. Но понимают: если мы выбросим из власти тех, кто там сейчас есть, и поставим вот этих, то мы не знаем, что поменяется. Может, мы просто поменяем одного олигарха на другого.

У протестного движения, на мой взгляд, есть потенциал роста, но для этого нужно, чтобы эти люди с сомнительными целями отошли в сторону. Это во-первых. Во-вторых – нужно четкое заявление, чего они хотят. Например, они хотят выборов, но не сейчас, а когда сумеют создать партию. Кстати, они объявили уже, что создают партию… Ко всему, некоторые люди из этой платформы уже были у власти и показали себя не лучшим образом. Это все мешает тому, чтобы у протеста была хорошая динамика, и чтобы он был долгоиграющим, чтобы цель была достигнута. А так – идея этого протеста своевременна. По-другому, видимо, нельзя ничего решить, нельзя обратить внимание на проблему.

Кто конкретно из представителей платформы связан с опальными молдавскими бизнесменами – Виорелом и Виктором Цопа?

Во-первых, братья Нэстасе – Василий и Андрей. Один из них был адвокатом Цопа, он работал с ними и, скорее всего, и еще работает. Это шлейф, который мешает сказать, что этот протест беспристрастный в плане каких-то политических соображений.

Во-вторых, там есть также бывшие лидеры – Валентин Долганюк, Анжела Арамэ, которые когда-то состояли в разных предыдущих оппозициях и правительствах. И они не показали себя лучшим образом. Опять же – нет веры, что эти люди придут и поменяют систему.

Но в отличие от тех же Оазу Нантоя, Игоря Боцана эти люди как раз намереваются зайти во власть?

Да, конечно, они этого хотят. И именно эти люди с сомнительным прошлым выдвигают какие-то политические лозунги и пытаются перевести все в политическую плоскость.

Есть еще момент, который настораживает. Кроме лозунга «Вернуть миллиард», на этом протесте есть еще один популярный лозунг «Борьба против олигархов». Мы знаем, что протестующие имеют в виду олигарха, такого «серого кардинала», который все контролирует, – Владимира Плахотнюка. Но ничего не говорят, к примеру, о Владимире Филате, бывшем премьер-министре, тоже олигархе. Они с Плахотнюком не друзья, но действуют вместе, потому что так сложилось, что они вместе у власти. Но о нем ничего не говорят. Протестуют только против Плахотнюка, который является соперником этих Цопа (опальные молдавские бизнесмены Виорел и Виктор Цопа уехали из страны после конфликта с Владимиром Плахотнюком, – «Главком»). Говорят, когда-то они были бизнес-партнерами, а потом так случилось, что Цопа каким-то образом потеряли свои активы в пользу Плахотнюка. Но если мы говорим о борьбе против олигархов, не понятно, почему не называются все имена.

«Проевропейские партии сделали много антиевропейских вещей»

Как можно оценить настроения внутри самой платформы? Одни СМИ называют протест выгодным России, другие пишут, что протест исключительно проевропейский, третьи – что там есть люди, мечтающие жить в великой Румынии.

Третьего точно не может быть. На днях несколько людей с флагами Румынии, людей, которые выступают за воссоединение Молдовы с Румынией, хотели вклиниться в этот протест. Им не позволили. Очевидно, что таких настроений там точно нет.

Протест подает себя под соусом проевропейского движения. Те есть они хотят в ЕС, партнерства с США, борьбы с коррупцией, против олигархов, но за сохранение нормальных отношений с Россией. Такой формат. Но есть один момент. Если, допустим, в Молдове будут досрочные выборы, европейский путь пострадает сильно. Потому что на данный момент проевропейские партии, которые находятся у власти, доказали, что они декларативно проевропейские. На самом деле, они сделали много антиевропейских вещей.

Люди уже говорят, что эти партии не совсем европейские. И они правы по большому счету. А другие еще не созданы. Нет таких реальных, которые бы смогли выступить за европейский вектор, и у которых была бы хорошая четкая структура. Есть, конечно, партия бывшего премьер-министра Юрия Лянкэ, но ему до конца не верят из-за совершенных ошибок во время премьерства (многое в банковском скандале не могло быть ему не известно). Думаю, он осознает свои ошибки, но историю не исправишь.

С другой стороны, на левом фланге у нас есть партия социалистов, есть «Наша партия» Ренато Усатого. Есть такое консолидированное, в принципе, движение, у которого есть хорошие парторганизации во всех регионах Молдовы. Вот они реально готовы к выборам. Если выборы будут, то они их выиграют, а бенефециары, кажется, у них в Москве.

То есть интерес России в этом протесте присутствует?

Однозначно. Россия просто аплодирует тому, что происходит в Молдове. Мне кажется, Россия заинтересована в смене власти. Любой переворот приведет к перевыборам, а там у них все схвачено. Последние события в Украине только сейчас позволяют понять, какие риски существуют для Молдовы. Поэтому менеджмент кризиса в Молдове должен быть очень осторожным. Нужно не просто достичь правды, понять, кто украл этот миллиард. Нужно это сделать так, чтобы, узнав это, мы не оказались без страны. Нужно сбалансировано действовать, говорить с партнерами – с ЕС, США, которые поддерживают развитие Молдовы.

Есть такой вот капкан, такая нестыковка. С одной стороны мы хотим наказать людей, которые украли миллиард, которые не несут никакой ответственности, но с другой стороны – для страны в целом это может быть удар. Вот в чем состоит трудная дилемма.

В числе требований, как мы уже говорили, отставка премьер-министра. Однако новое правительство было сформировано только в июле этого года. И премьер Валериу Стрелец не причастен к краже миллиарда. В чем тут логика?

Думаю, что он не причастен. Но он представляет именно ту коалицию, которая причастна.

Какие конкретно антиевропейские шаги сделала эта коалиция, которая позиционировала себя как проевропейская?

Были времена в начале, когда они были у власти, в 2009 году, когда некоторые реформы внедрялись. Тогда они серьезно относились ко всему. Но потом оказалось, что помимо реформ они занимались многими другими вещами, которые сильно ослабили Молдову.

Например?

После того, как украли миллиард, финансовая банковская система очень зашаталась. Сейчас вот Молдове будут нужны деньги. Мы помним, как Украине нужны были деньги, и как в период перед Майданом Янукович согласился на непонятные условия с 15 миллиардами долларов (в декабре 2013 года Россия и Украина достигли договоренности, что РФ купит украинские евробонды на 15 миллиардов долларов за счет средств Фонда национального благосостояния, – «Главком»). И вот сейчас в условиях политической нестабильности Молдова возможно не сможет подписать соглашение с МВФ…

А МВФ после коррупционного скандала уже отказался выделять Молдове деньги.

ЕС заморозил деньги, которые должны были идти на Молдову. И вслед за ними заморозили и другие кредиторы. И сказали: пока не будет нового соглашения с МВФ, мы ничего не будем давать. А МВФ просит политической стабильности. Во-первых. Во-вторых – международного расследования по краже миллиарда.

И если этого соглашения не будет, и не поступят какие-то новые деньги, то по отчетам бывшего министра финансов, являющегося очень достоверным источником, в конце ноября – начале декабря денег не будет совсем. Ни на что. Нечем будет платить зарплаты.

Если власти не смогут договорится с МВФ, в этой ситуации Молдове придется брать деньги у кого-то еще. А если брать у России, то мы знаем, под какие условия эти деньги даются. Поэтому Молдова ослабла. У нее нет выхода. Появляется какая-то безвыходность: все решения плохие.

«В Молдове пытаются немножко копировать Майдан»

Ситуацию в Молдове сегодня сравнивают с тем, что в 2013-2014 году происходило в Украине. В чем сходство?

Общие черты: борьба против системы, против коррупции. Правда, в Украине тем, что запустило этот процесс, была отмена подписания Соглашения об ассоциации. А в Молдове – это нерешительность власти показать какие-то реальные шаги в плане расследования преступления. А, в принципе, если смотреть более глобально, понятно, что люди протестуют против ухудшающихся стандартов жизни, против системы, против коррупции, против олигархов. В этом плане много параллелей с Украиной.

В Молдове пытаются немножко копировать Майдан. Хотя ужасно не любят, когда то, что там происходит, называют Майданом.

Почему?

Для них Майдан больше ассоциируется с насилием, радикализацией.

Для меня Майдан, например, – это революция. То есть, когда меня спрашивают, что там у вас в Молдове: «Майдан или не Майдан?», я понимаю этот вопрос как: «Что там у вас революция или нет?».

В Молдове революция или нет?

По-моему, в Молдове не революция.

Как в советском фильме: «Говорят, царь ненастоящий». Вот в чем дело. «Платформе» не хватает доверия, у людей нет веры, что они реально хотят менять систему, а не просто сбросить некоторых и занять их места.

В чем главные отличия?

Главное отличие от украинского Майдана – нереальные требования. На Майдане это было постепенно: сначала подписание Соглашения, потом отставка Виталия Захарченко (министра МВД времен Януковича, – «Главком»), потом отмена законов 16 января… А здесь все и сразу… Это не реально.

Протестующие уже встречались с представителями власти на высшем уровне и делегацией ЕС. Президент Николае Тимофти и премьер Валериу Стрелец отказались уйти в отставку. И 13 сентября на площади Великого Национального собрания в центре Кишинева протестующие приняли резолюции, призывающую к проведению всеобщей забастовки и формированию Правительства народного доверия. Можно ли говорить, что «платформа» на компромисс не пойдет? Не согласится только на отставку главы Нацбанка, Генпрокурора и руководителя Центра по борьбе с коррупцией?

Не понятно, зачем им нужен президент. Президент в Молдове – это Елизавета II в плане полномочий. Он ничего не решает, ни на что не влияет. Даже если он наложит на что-то вето, это вето можно преодолеть в парламенте. Может быть, им просто нужна какая-то символическая победа. Но это тоже ничего не решает. Это недальновидно.

Вот в Украине, когда требовали отставку Януковича, я понимаю, почему это делали. Он реально решал вопросы.

Как дальше может развиваться ситуация? Возможна ли радикализация протестов?

Радикализации не будет. Пока что. Правительство или те, кто руководит правительством из тени, пытаются все как-то сгладить. Они понимают, что ситуация серьезная. Если не будет попытки разогнать протест, то однозначно радикализации не будет. Власти уже отменили повышение цен на электричество на 30%, повышение цен на хлеб. Они встретились с протестующими: премьер-министр и председатель парламента. Они втягивают протестующих в комиссии, в диалоги, что не дает поводов для радикализации. Власть пытается искать компромиссы.

В конце августа сообщалось, что в непризнанной Приднестровской республике назревает очередной виток напряженности вследствие запрета со стороны Молдовы пускать машины с приднестровскими номерами. Также ранее генсек Совета Европы говорил, что Молдова рискует повторить судьбу Украины. Есть ли реальная угроза?

Мне кажется, что реально происходящее в Приднестровье совсем не связано с тем, что происходит в Молдове. Приднестровье – регион Молдовы, но понятно, что Молдова его не контролирует. В Приднестровском регионе очень ухудшилась экономическая ситуация. Экспорт драматично упал. Дефицит бюджета 70%. Там отменили бесплатный транспорт, урезали зарплаты на 30%. Это недовольство имеет экономическую подоплеку.

В России недовольны, как местные разруливают ситуацию. Россия поставляет эти 70% либо прямыми платежами, либо непрямыми – через газ. А местных лидеров не раз замечали катающимися на чартерах, с чемоданчиками Louis Vuitton. Плюс, России нужно сейчас кормить и Крым, и часть востока Украины, и Осетию, и Абхазию, и Приднестровье – слишком много субъектов на содержании.

Плюс ко всему жителей Преднестровья беспокоит то, что произошло в Украине. Под воздействием российского телевидения, единственного, которое там, по большому счету, смотрят, они считают, что в Украине произошел переворот, и у них сейчас два врага – Украина и Молдова.